пробормотал Лоренцо. Он провел рукой по капоту. – Сороковые годы прошлого века. И в удивительно хорошем состоянии.
– Это был автомобиль моего отца, – тихо сказала Эллери.
– Он умер?
Она кивнула:
– Пять лет назад.
– Сочувствую. Вы, должно быть, были совсем юной.
– Мне было девятнадцать. – Она слегка пожала плечами. Ей не хотелось говорить об этом, особенно с Лоренцо, совершенно незнакомым человеком.
– Вы могли бы продать этот «роллс», – прокомментировал Лоренцо, снова накрыв автомобиль брезентом.
Эллери неожиданно остро ощутила боль потери. Она ездила в этом автомобиле ребенком, высовывала голову из окна и радостно смеялась, когда ее отец вел машину по узким проселочным дорогам и махал рукой всем, кто им встречался.
А еще она стояла на ступеньках крыльца и смотрела, как «роллс-ройс» исчезает вдали, когда ее отец уезжал по своим якобы делам. Она никогда не знала, когда он вернется.
– Возможно, я не захочу продавать его, – сказала она потеплевшим голосом.
Лоренцо невозмутимо взглянул на нее:
– Он должен стоить по меньшей мере тысяч сорок фунтов.
Сорок тысяч фунтов! Эллери даже не представляла, что эта машина может стоить так много. Теперь она чувствовала себя глупо, хотя и была уверена, что никогда ее не продаст. Повернувшись, она направилась к выходу из конюшни.
– Некоторые вещи не предназначены для продажи, – спокойно сказала она шедшему за ней Лоренцо и закрыла большую деревянную дверь на засов.
– Сорок тысяч фунтов могли бы очень многое изменить в таком месте, как это, – мягко заметил Лоренцо. – Для начала вы могли бы гораздо чаще стричь газоны.
Эллери круто повернулась к нему, неожиданно придя в ярость:
– А вам-то какое дело? Вы находитесь здесь меньше суток и уже считаете мой дом развалюхой. Кстати, – добавила она с горечью, – я не помню, чтобы просила у вас какого-то совета. – Она круто повернулась. Взметнув сапогами фонтан грязных брызг из большой лужи и, как она с удовлетворением отметила, забрызгав джинсы Лоренцо, Эллери бросилась обратно к дому, ни разу не оглянувшись на своего гостя.
Глава 3
Вернувшись в дом, Эллери сполоснула сапоги и поставила их снаружи, на каменную ступеньку. Злость все еще бушевала в ней. Она злилась на себя за то, что злилась на Лоренцо. Он не стоил той эмоциональной энергии, которую она на него потратила.
Было уже позднее утро, а она все еще не помыла грязную посуду и не перестелила кровати. И не сделала ничего из полудюжины дел, которые требовали ее повседневного внимания.
«Этот надменный Лоренцо де Люка совершенно испортил мне день!» – с яростью подумала она.
Но он сделал больше. Он выбил Эллери из колеи, заставив увидеть Мэддок-Манор таким, каким имение и было на самом деле. А ведь Эллери так трудилась! Вот только во имя чего? Этот приезжий Лоренцо, с его роскошной машиной и дорогой одеждой, с самодовольной ухмылкой и понимающими глазами, заставлял ее каждую секунду осознавать собственную никчемность.