слышали люди.
Был не нужен глухим
звук небесных прелюдий.
– Ты дура!!! – Джон кричал, трясясь от гнева. –
Зачем купила столько барахла?
Мои ты деньги тратишь так умело!
Зачем тряпья так много набрала?!
Он плюнул в девушку и пнул с размаху.
И Мэри сжалась, голову закрыв.
На стол он кинул мятую рубаху.
– Погладь! Мне на работу. Хватит выть!
Она все плакала, а Джон все распалялся.
Истерик женских он не выносил.
Ударил снова.
Воздух накалялся.
И грохнул гром, блеск молний ослепил.
Паук расправил лапы, встрепенулся,
сомкнула Роза плотно лепестки.
Планеты шар в ладонях покачнулся.
И демон Гнева сжался в кулаки.
– Я ухожу! – Джон крикнул у порога. –
А ты…. сдавай покупки в магазин.
И ужин приготовь. Я буду дома
часам к семи. И пива мне возьми!
Дверь хлопнула.
И Мэри с пола встала.
Ее глаза, опухшие от слез,
смотрели в стену.
Девушка устала
жить без любви, без света алых роз.
Но слезы вновь облегчили ей душу.
Вздохнув, она открыла ноутбук.
Нашла их фото…. Вот целует мужа,…
а вот сердечко сложено из рук…
Фата взлетает облаком воздушным,
краснеют розы в белых волосах.
Два голубя легко над парой кружат.
Искрится счастье в любящих глазах.
Джон так красив…. Они стоят под аркой,
цветами оплетенной. И друзья
их поздравляют…. Он целует жарко
и говорит, что без жены нельзя
прожить и дня. Клянется быть ей верным,
оберегать, заботиться, любить…
Захлопнув ноут, рассмеялась нервно,
подумав, что любить – не значит бить.
…Холодною водой лицо умыла,
тональным кремом скрыла синяки.
И глянув в отражение, завыла
от боли, безысходности, тоски.
Обида жгла, травила душу ядом.
Не знала Мэри, как ей дальше быть.
Засохли розы. Жизнь казалась адом.
Но не пыталась Джона разлюбить.
Их связь казалась вечной, неразрывной.
Любовь, как древний опытный паук,
их оплетала длинной паутиной.
Не вырваться из прочных брачных пут.
…Она пошла на кухню.
«Что ж на ужин
мне приготовить? Что-то повкусней!»
Открыла шкафчик.
«Хлеб мне свежий нужен!
И зелень к мясу,… нет и овощей.
Схожу на рынок…»
Улыбнулась Мэри,
представив ужин с Джоном при свечах.
«Прощу в который раз. И буду верить,
что с чистого листа смогу начать».
Летний день напитал город зноем.
Было душно и нечем дышать.
Солнце сверху пыльцой золотою
осыпало горячий асфальт.
Жгло глаза от слепящего блеска
гладких плит и зеркальных витрин.
Капюшон на лицо сдвинув резко,
Мэри