однажды Серёга и издали заорал:
– Чего тут прохлаждаетесь? Не нарастёт ничего на метре земли. Впереди зима, и чего запоёте? Шкет, айда ко мне в загороду!
Мальчику было не по себе, теперь его звали ласково: Афришенька, «дорогуша ты моя», «солнышко», а ещё очень серьёзно – Африкан. Он прижался к бабе Клаше.
Серёга не унимался:
– Идите оба, всё заросло у нас. Прополете живо, какие дела! Не чужих же звать!
Баба Клаша и ухом не повела.
Серёга постоял-постоял, выругался и пошёл прочь.
– Эй! Оба идите ко мне! – возле грядок появился Александр. – Идите, идите, мне некогда!
– Что случилось?
– Не случилось бы, не пришёл. Овец пасти некому. Всю неделю будете пасти! Я что, тебе за так дранки на крышу делал? Отрабатывай!
– Побойся Бога. За всё заплачено. И никуда мы не пойдём.
Бабушка Клавдия взяла мальчика за руку и повела в дом:
– Оба пришли, хотели опередить друг друга. Видимо, разговор был. Нет, Африкан. У человека должна быть совесть, душа. Оба не пришли помочь нам, посмеивались, когда строили избушку, Александр взял большие деньги за дранку. Да ладно, забылось это. Если бы пришли с добрым словом, попросили! А то привыкли всё делать нахрапом. Кричали: «Не родня она нам!» А теперь вспомнили. А у людей есть гордость… Прости меня, старую, может, и не то делаю. Но командовать тобой я не позволю. Вот ведь как орали: «Идите оба! Будете пасти!» Не просьба помочь – приказ! Привыкли: «Будешь нянчиться!», «Будешь таскать дрова!», «Будешь стирать!», «Будешь…» А вот и не буду! Больше не буду!..
Бабушка Клаша легла на лавку. Она тяжело дышала. Африкан заметил слёзы на её худом лице, принёс чашку воды, намочил полотенце холодной водой, гладил бабушкины руки…
А на другой день они пошли в церковь Михайло-Архангельскую Кубенецкую, где Африкан рассматривал изображения на стенах. Потом бабушка долго говорила со священником, спрашивала о приюте, не подозревая, что мальчик прислушивался к их разговору.
– Бабушка, что такое приют?
А бабушка, словно не расслышала вопроса, начала говорить о каком-то подземном переходе из церкви до реки. И о приюте оба забыли.
Глава 4
Цывецкий Николаевский монастырь
Бабушка-келейница повела Африкана на Чивицу.
– Чивица – река необычная, она не выходит из берегов, – начала рассказ старушка. – Течение весной ой какое бурное! Но в ней сроду никто не утонул, – говорила она Африкану. – По Чивице прошла Богородица. Речка вытекает из Чивицкого озера. Когда-то там, за озером, был мужской монастырь. Были мельница, скотный двор, пахотные угодья. Монастырь пережил мор, голод, пожар. Четыре года стоял тот монастырь пустой, но пришли люди, восстановили святую обитель на погорелом месте в честь великого святого – Николая Чудотворца. Это было первое чудо в этом храме.
Старушка помолчала и с какой-то таинственной гордостью добавила:
– Это первое чудо. А всего в храме произошло аж шесть чудес. Но они пока не изучены. Был там и деревянный крест, говорили,