умирала от жажды. Умирала долго и мучительно. Она так сильно хотела сожрать трупы, так невыносимо хотела это сделать, будто это была ее последняя возможность утолить голод перед неминуемой смертью.
Девушка спрыгнула на пол. На четвереньках протопала до трупа пожилого мужчины и стала его обнюхивать. Она наслаждалась видом его вспоротого брюха и раздробленной челюсти, которая болталась на одном сухожилии. Но больше всего девушка хотела насладиться его мозгами, без остатка поглотить его обезумивший рассудок и душу, не дав ей покинуть остывшее тело. Она вонзила в череп мужчины свои тонкие пальцы, и вырвала кусок скальпа вместе с костью. Затем замахнулась опять и полностью вскрыла черепную коробку. Наконец то перед ней предстал свежий сочный мозг. Она обнюхала его, слизнула серое вещество, впилась в него зубами и начала жадного грызть. Вкуса она не почувствовала, но зато заметила слабый запах ацетона – именно он и исходил от мертвой оболочки мозга, когда она обгладывала его верхнюю часть. Вкус этот был отвратителен. Впрочем, это не беспокоило девушку. Ей нужно было заполучить не только мозг, но и некоторые органы среди которых была печень сердце и язык.
Закончив с мозгом, девушка небрежно вытерла ладонью рот, размазав остатки мозгов по подбородку, вырвала глаза мужчины и съела их. Затем съела печень и сердце и поглотила его душу. Покончив с мужчиной, она быстро протопала на четвереньках через всю церковь к трупу одного из его сыновей, разбила его голову о пол и выжрала ее содержимое, после чего проделала то же самое с оставшимися двумя телами. Она чувствовала насыщение. Наконец то она смогла утолить свой безумный голод. Она встала на ноги, прикрыла глаза, потянулась вверх, с улыбкой на лице прыгнула на стену и скрылась в окне. Она взобралась на крышу, на самый верх и принялась смотреть на полную луну, которая поливала своими лучами церковь и девушку.
Девушка чувствовала аромат жареного человеческого мяса, который пригнал с собой холодный порывистый ветер. После пошел дождь. Девушка была ему рада. Она открыла рот и стала хватать окровавленным языком пресные капли. Ей было интересно посмотреть, что случится дальше. Почувствует ли она вкус капель. Но когда дождь кончился, ее рот уже затянуло коркой запекшейся крови. И все… конец. В памяти остался только этот далекий запах горелого мяса, которого девушка никогда раньше не ощущала. Постепенно запах перестал быть отчетливым и резким, но обоняние девушки продолжало улавливать что-то до боли знакомое, перемешанное со знакомым и неуловимым. Так иногда пахнут нафталин или старье, если они долго провисят на вешалке в ванной.
Вернувшись в свою обитель, девушка растянулась на полу, сытая и довольная. Но ее никак не покидало ощущения, что она стала нечто большим чем обычный человек. Да, она могла появиться среди людей, но ради того, чтобы сожрать одного из них заживо. И неважно кто это будет старик ребенок или беременная женщина. Ее сердце больше не билось, оно мертво – и останется таким навсегда. Оно перестало чувствовать