ему кости, если только он попытается освободиться.
Девушка прекратила кричать, оттолкнула от себя Смотрителя и схватилась руками за голову. Несколько раз она обвела комнату мертвыми безжизненными глазами. Она стала бродить по холодному помещению и выть. Она упала на колени, а после свалилась на четвереньки. Ее суставы и кости начало выкручивать, словно с ней случился приступ эпилепсии. Девушка изгибалась, слово вот-вот сломается пополам, но вместо этого, словно зверь прыгнула на стену. Она вцепилась в нее побледневшим ногтями, которые после безумной процедуры стали крепче стали и острее лезвия бритвы. Оставив на стене след, она прыгнула на потолок, с которого приземлилась в мутную лужу. Она посмотрела на свое отражение, рассмеялась и с криками начала бить по луже руками. В полу под ее ударами возникла брешь, из которой посыпалась пыль. Когда она превратилась в узкую трещину, она попыталась заглянуть в эту щель и почувствовала, как часть стены выгибается внутрь. Сдерживая крик, девушка заглянула туда. Она видела лишь темноту. Темнота сменилась кромешной чернотой. Тогда она просунула в образовавшийся проем руку, и ее кожа, сперва бледная и тонкая, стала мокрой, а после ее осушил холодный поток воздуха, который вырвался из трещины.
Смотритель не переставал улыбаться. Но на этот раз он стоял в темном углу и просто скалился. Его глаза лукаво отблескивали. Казалось, он знал, что произойдет дальше и ждал этого момента с веселой иронией. Он смотрел на девушку уже не с той приятной безумной улыбкой, а с ехидной ухмылкой, давая понять, что добился от нее желаемого. Он справился со своими обязанностями. Девушка стала тем, кем ей было положено стать. Она обратилась в очередного обитателя небытия. Она обратилась в сущность. В хладнокровную и хитрую, в умную и расчетливую сущность со своей нечеловеческой природой, которую можно было описать несколькими словами, а именно гнев и безграничная злоба. Теперь оставалось ждать результатов. Точнее того момента, когда они станут видны.
Девушка подскочила к Смотрителю, схватила за горло и грозным голосом потребовала объяснений. Смотритель рассмеялся ей в лицо и только пожал плечами. А после спокойным тоном ответил, что девушка переродилась. Будучи наивной, заключенной в непробиваемый кокон из страхов, комплексов детской наивности и скромности, она превратилась в безумное, злобное создание, лишенное страха и сострадания, готовое убивать ради получения новых ощущений и удовлетворения потребностей своей новой сути. В тот момент в ее глазах было столько злобы, ярости и ненависти, сколько не могло поместиться в любом сосуде сотворенным человеком. Но благодаря прозрению, вселившемуся в нее во время ее агонии, теперь она осознает, с кем имеет дело, и понимает, какой слабохарактерной и милосердной была ее прежняя натура. И отныне ее действия будут основываться на совсем другом. Что же касается сострадания к мирскому, то ему нет места в мире, где царят страдание и смерть.
Внезапно девушку начала одолевать