полетай где-нибудь, а то наша гостья от тебя в замешательстве. Присаживайтесь, Юлия.
Я, хмыкнув, скрестил руки на груди, решив пронаблюдать, как Ржа будет рубить это бревно. Сидорова признаков жизни подавать не собиралась, несмотря на то что послушно уселась, повинуясь жесту майора. Глаза девочки потихоньку стекленели, а тело начала бить крупная дрожь. Но Окалина, как оказалось, умеет не только давить взглядом и бить людей о пожарные машины, но и в дипломатию.
– Полное прощение, Сидорова, – звучно и четко произнесла подобравшаяся блондинка, – Я предлагаю полное прощение, чистое дело, кристально безупречную репутацию. Всё, что у тебя было до того, как ты решила сжечь общежитие номер девять.
Говорят, если спящей собаке под нос поднести кусок мяса, то она его сначала схватит, а может быть, даже, и сожрет, а только потом проснется. Сидоровой как будто пинка под зад дали, причем настолько классного, что у неё в голове сразу зажглись все лампочки. Кажется, я даже дилиньканье услышал, как в телешоу. Правда, вслух было не всё так хорошо.
– А? – слабым дрожащим голоском выдохнула наша пироманка, подскочив с места и жадно пожирая блондинку глазами.
– Нас интересует сотрудничество с вами, Юлия Матвеевна, – не моргнув глазом, продолжала Окалина, – Необременительное, но чрезвычайно ответственное. На протяжении трех месяцев. Если вы справитесь, то ваше уголовное дело прекратит своё существование, все записи о происшествии в общежитии будут удалены.
– Я… смогу покинуть «Жасминную тень»? – тут же робко, но настойчиво спросила Сидорова, – И… Коморскую?
– Да, – твердо кивнула майор, – Я могу это гарантировать. Но!
От внезапно повысившегося тона Окалины эта девчонка чуть не напрудила на мою полку. По крайней мере ляжки сжала очень судорожным и характерным жестом.
– …поручение, Юлия Матвеевна, – в июньскую поездовую жару от Ржи повеяло смертным хладом, – …крайне ответственное. В случае согласия вы становитесь временным сотрудником КГБ и будете нести полную ответственность за провал. Полную. Уголовную. Ответственность.
– Что нужно делать?! – закричала шепотом Сидорова, продолжая зажимать ляжки.
Я хрюкнул, заслужив укоризненный взгляд потной Неллы Аркадьевны, всем своим видом нуждавшейся в бутылке пива. Возбуждение девчонки было понятно – её за один проступок пусть и не поставили к стенке, но буквально прижали к ней, сунув по остаточному делению, в самый странный отстойник Стакомска. Это если не клеймо на всю жизнь, то очень-очень близко. Пирокинетику от нас дорога только в спецподразделения типа нашего института рогов и копыт, куда Сидорова не хотела настолько отчаянно, что решилась на скрытие собственных способностей. Между расстрелом и жизнью под землей (даже без соседки!) для этой Юльки разница была минимальна.
Но, её было за что уважать. Сидорова в два счета могла стать королевой «Жасминной тени», признайся она девкам, что умеет любые вещи делать новыми. Однако, вместо этого она отсиживалась