выспалась и пришла в себя, убрала со стола, собиралась принять душ и лечь спать.
Я едва сдерживал смех.
– И где ты шлялся?
– Попал в ДТП. Отвез жену и детей к матери в деревню, а на обратном пути пошел дождь, я не справился с управлением и свалился в кювет. Хорошо, что скорость была не очень большой, я как раз маневрировал, иначе бы не доехал вообще никуда. Надежда наколдовала. У ненависти огромный потенциал, а оскорбленная женщина пропитана ненавистью как губка. Пока ждал ментов, искал трактор, пока меня вытаскивали да буксировали до ближайшей станции техобслуживания, прошел целый день. Телефон сначала не работал, а потом я уже просто трусил. Чем больше тянешь, тем страшнее прыгать. Притащился к ней грязный, мокрый, холодный, голодный, злой. Но она отогрела, отмыла, накормила.
Рыжий шмыгнул носом. Я подумал, что он плачет, но ошибся: Павел смотрел в окно сосредоточенно и задумчиво.
– Что было дальше?
– Ничего особенного. Я быстренько трахнул ее и уехал домой.
– И все?
– И все.
– Она тебя простила?
Он пожал плечами. Кажется, этот вопрос не входил в число животрепещущих.
– Я не знаю, мы больше не встречались. Она прислала смс с прощанием, а я не стал больше ничего выяснять. Зачем? Она ведь права.
Он стал собираться. Смел со стола монетки сдачи, принесенной официанткой. Проверил содержимое карманов и бумажника. Мысленно он находился уже не здесь. И даже не с Надеждой, а вообще Бог знает где.
Но напоследок все-таки вернулся ко мне, и как прапорщик, благополучно посадивший дембеля на автобус, озвучил последнюю нотацию:
– Ты подумай насчет своей возлюбленной. Обязательно подумай. Имеет ли смысл все время дожидаться призрака, который покинет тебя с восходом солнца? Нет любви – нет боли, приятель. Нет боли.
Он утер салфеткой губы и протянул руку для прощания.
– Приятно было пообщаться, странник.
– Взаимно. С наступающим!
– И тебя – с новым счастьем.
Рыжий Павел (или Георгий, как его там на самом деле) улыбнулся одними губами и покинул столик, со скрипом отодвинув алюминиевый стул. Я понятия не имел, откуда и куда он ехал, что у него в Омске – еще одна женщина, ожидающая призрака, или просто он бежит от себя самого.
Поезд с первой платформы тоже уплыл в неизвестном направлении. Я смотрел на осиротевшие рельсы. Скоро их припорошит снегом. Кажется, мороз слабеет.
Кутепов сказал: зачем дожидаться Призрака, который покинет тебя утром с первыми лучами солнца и криком петуха?
Я не знаю.
С возрастом все чаще произносишь эту фразу. В юности и молодости она звучала реже. Тогда ты все больше хотел казаться мудрым и наполненным знаниями, краснел, пыхтел и тужился, как роженица, пытаясь во что бы то ни стало отыскать ответ на вопрос, вызвавший у тебя затруднения. И ты обязательно лопотал что-нибудь в ответ, любую чушь, обернутую в бессмысленные словеса,