машине? Вы сами меня сюда посадили.
– Что ты делаешь в моей машине, мне известно. Что ты делаешь в этом офисе?
Мне неуютно от строгого тона нового босса. В конце концов, я же не виновата, что Джон обрисовал ситуацию на свой манер.
– Я везла документы в отдел кадров, у меня сломалась машина прямо посреди дороги. Джон, – я запинаюсь, – ну, тот мужчина, что был с вами, остановился и предложил подвезти меня до офиса. Нам оказалось по пути.
– По пути, значит…
– Да, – я хмурюсь, не понимая, чем вызвала такой приступ гнева, – он отправил водителя отвезти мою машину в сервис и сказал, что я смогу забрать ее оттуда. Мне, правда, ужасно неловко, но остановить его я не смогла. Он все время говорил про добрые дела и что возьмет все расходы на себя.
Стоун напряженно смотрит в окно, не произнося ни слова. Спина прямая, брови сошлись на переносице, и по его лицу совершенно не ясно, о чем он сейчас думает.
– Я действительно не понимаю, чем так разозлила вас. Если позволите, я сама заберу свою машину и заплачу за ремонт. Нужно только узнать, где именно она сейчас.
Я тут же выглядываю в окно, будто надеясь увидеть ее на дороге. Эндрю достает из кармана телефон и нажимает кнопку вызова.
– Линн, узнай, в какой сервис Джон Холланд отогнал машину Элизабет Эттвуд. Да, машину. Да, он поймет. Скажи, что от меня, и передай, что возражений я не приму. Это дело фирмы. Оплати счет и организуй доставку к офису «Мортимер Групп». Спасибо.
Я устало закатываю глаза. И почему всем приспичило сегодня чинить мою машину? Ненавижу доставлять людям хлопоты. В голове всплывает воспоминание о просьбе вести себя так, чтобы мой новый босс не пожалел о моем назначении. Кажется, я провалила эту миссию с треском.
– Я возмещу все расходы.
– Даже не думай.
– Да почему вы вообще должны за свой счет чинить мою машину?! – громче, чем следовало, возмущаюсь я.
– Потому что могу.
Я встречаюсь с ним взглядом и вдруг понимаю, как мало места в машине. Не смотреть ему в глаза. Есть масса других вариантов, намного более безопасных. Например, окно. Вот туда и смотри! Поспешно отворачиваюсь и больше не произношу ни слова. Злюсь на него за то, что он злится на меня. Не понять, почему. Так и сидим. Нет, меня точно уволят.
– Не успеешь оглянуться, как будешь ехать к нему в номер отеля. Исключительно из глубокого чувства благодарности.
Ясно. Значит вот за кого он меня принимает?
– Господи, да у меня есть своя голова на плечах, я же не сумасшедшая!
– Это та самая голова, которая позволила тебе сесть в машину незнакомого человека?
Я открываю рот, чтобы возразить, но снова закрываю его и отворачиваюсь к окну.
– Вера в доброту людей, должно быть, ужасно редкое явление в наше время, – бурчу я себе под нос.
– Да, Элизабет, и ужасно глупое. Никому нельзя доверять.
– Даже вам?
– Особенно мне.
Мы молча смотрим друг на друга в темном салоне автомобиля. Глаза на окно! Сейчас же! Я слышу, как он обращается к водителю:
– Альберт,