в глотку? Ни в один порт не позволили зайти, бежим как псы, поджав хвосты. Научишься дезертировать, а не воевать. И кому жаловаться? Отцу? Так тот точно отделает по рёбрам, и не только кулаком за непослушание…
Граф появился на палубе спустя несколько минут. Злой как чёрт на весь свет, проклиная Кевина, уговорившего выпить перед сном по кружечке эля, но кружки барона порой походили на корыта.
Корабль накренился и резко повернул вправо. Граф с трудом удержался на ногах, заскользив башмаками по палубе.
– Дьявол! И как у этого пьяницы голова не болит по утрам? Хоть бочку выхлебает – всё нипочём.
– Закусывать нужно, брат, и болеть ничего не будет!
Ричард обернулся на голос. Барон стоял совсем рядом, возле левого борта, и всматривался вдаль.
– Скажи как есть: сметать со стола всё съестное, что свинья. – Бедфорд хмыкнул. – Закусывать… Такие куски ещё в рот запихнуть умудриться надо, обжора…
Кевин не стал слушать далее ворчание родственника, его волновало нечто другое.
– Кажется, я вижу городские огни.
– Очень странно, что ты обладаешь столь зорким зрением. До берега несколько десятков миль, разве что вход в гавань освещают кострами.
– Или эти костры совсем по другому поводу.
Граф прекратил ворчать: барон впервые не захотел поддержать словесную перепалку, что случалось крайне редко.
– О чём ты?
Младший Милтон обернулся. От глаз Ричарда не ускользнула лёгкая синева век на обычно пышущем здоровьем лице барона.
– Вспомни слова деревенского старосты. – Он перекрестился. – Я спать толком не могу с того дня.
Если бы не дурное настроение, граф рассмеялся бы над поспешным жестом брата.
– С каких пор ты стал суеверным глупцом, опасающимся болезней?
Пьяница и дебошир ответил, удивив ещё:
– С тех самых, как понял, что любовь стоит того, чтобы жить! Последний бой многое прояснил для меня.
Ричард готов был потирать руки. Их с подругой уловка приносила плоды.
Он приподнял бровь:
– Я даже знаю цвет глаз твоего желания.
– Чуть темнее твоих. Я не делаю из этого тайну, – пожал плечами Кевин.
Бедфорд по привычке ощетинился:
– Не забывайся, Гвен – моя невеста…
Барон не желал выслушивать сотни раз повторяемое и порядком надоевшее заявление:
– Да полно тебе! Если бы каждый раз произнесённые тобой слова всё больше становились похожи на правду.
– А вот это…
– Знаю, знаю, не моё дело, – вновь перебил Кевин. – Но позволь не согласиться. Я могу сделать Гвен счастливой, не ты.
Граф не был готов к серьёзному разговору сейчас. Не удачное выбрал брат время для откровений. Хотя разве может оно вообще быть удачным? Чтобы объяснить всю правду, придётся открыть тайну, в истине которой он сам пока толком не уверен.
– Это почему же? – ответил он вопросом.
– Нелегко познать счастье в объятиях мужа, влюблённого в другую женщину.
– Ты по-прежнему убежден, что я люблю Изабеллу? – с издёвкой усмехнулся