.

из тех пяти, – он показал на потолок, потому что студия находилась прямо над нами, – может справиться ещё лучше.

      – Мистер…

      – Франко, кара, просто Франко, – наконец, улыбнулся он.

      – Э… Франко.

      – Так лучше.

      Вдруг почувствовав, как его руки коснулись спинки кресла, в котором сидела всё это время, я развернулась, а потом быстро встала. На мне уже был чёрный фартук, символизирующий скорбь и траур. Те участники, которые спаслись от «отсева», надели белые фартуки.

      – Так и на что вы пытаетесь намекнуть? Всё, что мне нужно сделать – приготовить блюдо… или два блюда. Или есть что-то ещё? – Я занервничала, сама не знаю почему.

      – Есть.

      – Что же?

      – Я могу повлиять на оценки.

      У меня дар речи пропал. Я стояла как вкопанная, не зная, что ответить. А Франко расценил это по-своему и продолжил:

      – И плата совсем пустяковая.

      «Плата?» – скользнула мысль.

      – Поужинаешь со мной в ресторане.

      Я заморгала, но смысл услышанного, хоть с опозданием, всё же до меня дошел. Сейчас знаменитый Франко Руис – женатый мужчина! – предложил мне свидание взамен на хорошие оценки и, в последствии, выход из «отсева»? И как реагировать?

      Он сунул руки в карманы брюк и пристально посмотрел на меня.

      – Ответ нужен прямо сейчас.

      Я собралась с мыслями и ответила:

      – Если мне суждено уйти, то я уйду. Но сегодня я выложусь на все сто процентов, мистер Руис. Простите. – Я вышла и почти бегом отправилась в студию.

      Никто не посмеет меня использовать.

      – 14 -

      Йозо, Стен, я, Ханна, Зельда и Рико стояли за своими тумбами, ожидая начала соревнования. Остальные участники сидели на балконе. Они смогут наблюдать за нами ровно до середины первого тура, а потом их уведут в специально отведённую комнату, куда по одному придут победители.

      Я подняла голову и увидела, как Беркер улыбается мне, сжимает кулак, как бы говоря, что я сильная и справлюсь. Талия стояла рядом с ним и тоже мысленно желала мне выйти из первой тройки. А у меня так тряслись руки, что казалось, стоит взять в руки нож, и я рубану острым лезвием по пальцу.

      Когда перед нами показались судьи, Руис был серьёзен. Его холодный вид вызвал дрожь во всем моем теле.

      «Знаешь, у нас – у жюри – есть свои фавориты, и ты, Найджела, одна из моих фавориток».

      Наши глаза на мгновение встретились, но он быстро перевёл взгляд на следующего участника.

      «Я могу повлиять на оценки».

      Почему-то мне теперь казалось, что после нашего разговора в гримерке, шансов у меня стало намного меньше. Тем не менее, я приказала себе сосредоточиться. Когда Гордон спросил тех, кто наверху, за кого они «болеют», то помимо Талии и Беркера, мое имя прозвучало из уст Мерти, Людмилы, Дамьяна и – что удивило меня больше всего – Бернардо. Хотя потом он пояснил, что и Рико заслуживает выхода из «отсева». Наш бывший капитан пожелал нам удачи и попросил не сдаваться.

      «Не сдаваться», –