ли то, что люди болтают повсюду?
Она смотрела на меня своими тёмными глазами строго, ожидая немедленного ответа.
Я лишь пожал плечами, понимая, что мать не хочет лишнего стресса.
– Что они болтают?
– Не притворяйся, будто не знаешь! Ты опозорил Екатерину?
– Нет, ради Бога. Я хотел её защитить.
– От чего?
– От злых языков, – тихо ответил я.
Мать тяжело вздохнула.
– Если люди о ней говорят, значит, есть причина.
– Она не делала того, о чём говорят. Она хорошая девушка, – вступился я за Екатерину.
Мать резко покачала головой.
– Будь осторожен, Ваня. Держись подальше от неё. Я чувствую, что если ты этого не сделаешь, нас ждёт беда. У нас и так много проблем. Я запрещаю тебе общаться с ней. Ты больше не должен встречаться с ней, никогда.
Её ледяные слова заставили меня содрогнуться. Почему всё стало таким сложным? Мы ведь ничего плохого не сделали. Мы просто два молодых человека, которые очень нравились друг другу. Что в этом плохого? Почему люди не хотят оставить её в покое и ведут себя как голодные волки, готовые разорвать на части при первой возможности? Они набросились на бедную девушку с предвзятостью и не дали ей шанса оправдаться. Таковы люди, таковы они всегда были и будут.
– Мама, это не моя вина, что люди о ней говорят. И только из-за их сплетен я не собираюсь прекращать нашу дружбу.
Мать смотрела на меня непонимающе, затем её лицо исказилось от гнева. Почему она не проявляла никакого сочувствия к ситуации Екатерины, оставалось для меня загадкой, особенно учитывая, что она сама прошла через тот же ад, когда родила меня, внебрачного ребёнка, и была брошена моим отцом.
– Ты постоянно творишь глупости. Когда это прекратится, Ваня? Ты бросил школу, шляешься с девчонками. Весь совхоз о тебе говорит. Пора наконец взрослеть! Учись вести себя прилично! И найди работу.
Меня охватила ярость, когда мать обрушила на меня все эти упрёки. Я бы с удовольствием ответил ей сотней резких слов, но сдержался. И прежде чем я в гневе покинул комнату, мать сказала, что скоро выйдет замуж.
Внешне я никак не отреагировал. Захлопнув дверь с громким стуком, я почувствовал, как внутри меня разгорается пламя отчаяния и безысходности. Екатерина меня ненавидела, и мать тоже. Она скоро выйдет замуж за другого мужчину, создаст с ним семью. А я? Что будет со мной? У меня не было ничего, за что я мог бы зацепиться. Никакой надежды, никакой возможности начать всё заново.
Глава 10
Лето 1939 года
Когда я достиг самой глубокой точки отчаяния, судьба предоставила мне новый шанс.
Я обратился к руководителю курсов трактористов, на которые мне жизненно необходимо было попасть. Курсы оставались моей последней надеждой на приобретение профессии. Однако, выслушав мою просьбу, он нахмурился.
– Ты ещё слишком молод, Ваня. Я не думаю, что у тебя что-то получится. Подожди ещё год, а там посмотрим.
– Послушайте, я не могу ждать. Меня выгнали из школы,