свидетелем ее огромной фотопленки размером в десять тысяч фотографий.
– Отлично! – радостно отвечает она, увлеченно показывая мне красоты Швейцарии, – только ноги просто убитые. Маме позарез приспичило объехать весь Санкт-Мориц на велосипеде. Черт, такое ощущение, что я до сих пор не отмылась от пыли.
На очередном фото отражается довольное лицо красивой девушки с каштановыми волосами, и я радуюсь, что лето Эль прошло замечательно.
– А ты что делала? – она подозрительно прищуривается, разглядывая мои уставшие глаза. – Только не говори, что готовилась GCSE, Рид. Ты, конечно, ботаник, и я люблю тебя за это. Но еще немного, и даже я начну называть тебя монашкой.
Я шутливо бью ее по плечу.
– Прекрати. Я отлично проводила время в Лондоне.
За учебниками и за книгами. Пусть я и ботаник, но учеба действительно позволяла отвлечься… от всего.
О, и еще мы с Мари почти каждый вечер включали кулинарное шоу, а потом пекли несъедобные кексы. Я обожаю свою младшую сестру и буду жутко по ней скучать на протяжении всего осеннего семестра.
– Дерьмо, – ругается появившаяся в дверях Эмма. – Эти гребаные дети испачкали меня мороженым! Привет, девочки.
Девушка стягивает с себя испачканный джемпер и делает шаг вперед, чтобы крепко нас обнять. От нее за версту несет ароматом фрезий и я жмурюсь от разлившегося тепла где-то в районе сердца. Девчонок я обожаю также сильно, как и Мари.
– Миссис Трейнор убьет тебя за несоблюдение школьной формы, – произносит Эль.
– Дерьмо, – повторно ругается рыжеволосая Эмма.
Я усмехаюсь и протягиваю свою руку.
– Давай сюда, я отмою.
Брови девушки взмываются вверх, резко делая ее похожей на Эрика. Эрик Боулмен являлся ее кузеном, и порой их внешнее сходство приводило меня в ужас. Я изо всех сил сдерживаю себя, чтобы не поморщиться, и начинаю отмывать джемпер, слушая болтовню девочек.
– Вы видели Марка? – спрашивает Эмма.
– Того ощипанного птенца футболиста?
– Он больше не птенец. Он, мать его, лев. Разве парни могут так быстро вырасти за несколько месяцев?
– Могут, – отвечаю я. – В целом подросток может вырасти на 10-15 см за год. А иногда и на 20-25 – когда концентрация соматотропного гормона в крови становится особенно большой.
Девочки кидают на меня влюбленный взгляд и вновь стискивают в объятьях. Я взвизгиваю, когда Эмма щипает меня за бок.
Я беру свои слова назад. Я ее ненавижу!
– Эмма Кларк! Еще раз так сделаешь, и будешь сама решать свою математику.
Она хватается за сердце.
– О нет, только не это! Пожалуйста, пощади меня, Катерина! Обещаю, я буду хорошей девочкой! – она игриво двигает бровями. – И иногда плохой.
Я кидаю в нее ее же свитер и смеюсь.
– Мы так скучали по тебе, Кэт, – выдыхает Эль. – Пожалуйста, скажи, что ты пойдешь с нами на вечеринку в эту субботу.
– Ты обязана пойти с нами, Катерина, – Эмма делает суровое лицо, ее зеленые глаза сверкают. – Нам остался всего год