и он выразительно посмотрел в сторону столика, за которым общались, наклонившись друг к другу, двое уже далеко не молодых людей. – Да… я в своё время, как и вы, тоже наделал много глупостей… Но, каюсь, это не мешало мне наслаждаться жизнью… И мир повидал, и любовь… И красотки в меня влюблялись, о которых у меня, как и у вас, Жора, тоже остались хорошие воспоминания… Вот только за всё хорошее надо платить. И этот закон незыблем. Вот я и платил… Пока не остался ни с чем. Протрезвел, когда понял, что им всем я был нужен в качестве доильного аппарата, хотя они тщательно скрывали это от меня… Последние девять лет я встречался с женщиной, проживающей в другом городе. В этом были свои плюсы, поскольку жить вместе и тем более обзаводиться совместным хозяйством я больше не хотел. Мне проще было появляться у Татьяны наездами. Знаете, как говорят, сто рублей – не деньги, сорок километров – не расстояние… Я приезжал к ней, она – ко мне, иногда с ночевкой, иногда без: всё зависело от наших желаний. Она надеялась, что однажды я не захочу с ней расстаться и оставлю у себя навсегда. Но я и к ней переезжать не собирался, хотя она, я это чувствовал, была бы не против, и её к себе на постоянное место жительства не звал. И знаете, почему? Кровь во мне ещё играла молодецкая, а сердце жаждало большой любви. Невзирая на то, что я уже находился в преклонном возрасте, я предчувствовал, что однажды встречу свою самую большую любовь, и не хотел ставить Татьяну в неловкое положение перед детьми и знакомыми. Но… поставил…
И прежде чем продолжить, бросил пристальный взгляд на Любу.
– Если вам интересно, могу рассказать.
Поняв, что он обращается именно к ней, Люба кивнула головой.
– Будучи в санатории, я познакомился с одной женщиной и с этого момента перестал не только ездить к Татьяне, но и принимать её у себя. Она не верила, что человек, разменявший седьмой десяток, может по-настоящему влюбиться… А женщина, с которую я познакомился, скажу вам откровенно, окончательно вскружила мне голову… Рядом с ней я превратился в сентиментального безумца, готового для неё на всё и уверенного, что это взаимно… Увы, через полгода я понял, что являюсь её очередной жертвой… А она чем ласковее меня доила, тем больше молока получала…
И надолго задумался. Его взгляд был направлен куда-то вдаль, словно он пытался разглядеть там свою потерянную любовь. Все тоже молчали, переваривая услышанное. И только Виктор посмел нарушить молчание, спросив, как Евгений Иванович понял, что стал её очередной жертвой.
– Очень просто. Как-то, прижавшись ко мне так близко, что я почувствовал биение её сердца, она ласково прошептала, что готова провести оставшиеся годы со мной, но для верности надо оформить на неё мою квартиру. «По договору дарения, – уточнила она. – И это не корысть, милый.., – шептала моя ласковая кошечка. – Просто мне нужна гарантия, что ты не выставишь меня за дверь, если найдёшь кого получше…Ты ведь такой сексуальный, на тебя любая может польститься». Три дня ходил я под впечатлением её слов. «А почему бы и нет? – говорил мой внутренний