эллинистических государств Селевкидов и Птолемеев во II в. до н. э., т. е. является по-настоящему историческим источником, явно испытавшим влияние Античности21.
Личностные качества, таким образом, стали обретать характер первых по-настоящему человеческих героических ценностей только в античном общественном сознании. Относительная слабость духовных и социальных институтов в период родоплеменного и рабовладельческого строя диктовала возникновение и широкое распространение в общественной речи героического пафоса, опирающегося на концепты «доблесть», «слава», «герой», «подвиг», «победа» и т. п. Героический и его разновидность патриотический пафосы служили воспитанию ополчений граждан на примерах ратных подвигов предков, а с переходом к профессиональному войску – на воинском воспитании корпоративной чести наемных солдат, основанной на доминанте традиционных «мужских» добродетелей: силы, мужества, верности долгу. Концептуальное поле героического пафоса в настоящее время можно трактовать и расширительно, рассматривая понятие «герой» так, как оно понимается в теории литературы. В этом смысле героический пафос сейчас ориентирован и на личностные ценности человека.
Вообще, можно заметить, что определенной общественно-экономической формации соответствует преобладающий на этом этапе один из основных пафосов общественной речи. Не менее важно и то, что ценности более прогрессивного пафоса общественной речи созревают в недрах предшествующего ему, на первых порах используя его ценности в новой исторической окраске до тех пор, пока не вполне сформируются и окрепнут ценности новой формации. В дальнейшем ценности старого и нового пафосов существуют параллельно, подчас переплетаясь, до тех пор, пока ценности нового пафоса не получат более широкое распространение и не займут господствующего положения.
Так, по мере нарастания кризиса гражданских добродетелей в период поздней Античности усиливались искания общественного сознания в поисках новых философско-религиозных ценностей, которые бы дали толчок развитию общественным отношениям и общественному бытию. Возникновение христианства в этих условиях явилось закономерным следствием соединения героического личностного начала Античности с ветхозаветным религиозным законничеством, воплощенного в идее троичности Божества. Не случайно христианство получило такое широкое распространение на территории Римской империи и впоследствии на территориях варварских племен, служивших объектом римской экспансии, так или иначе соприкасавшихся с Pax Romana. Жертвенный подвиг Христа, нравственная сердцевина его учения в сознании человека Античности, воспитанного на ценностях героического пафоса, обязательно должен был увенчаться победой, в данном случае над самым безжалостным противником человека – смертью. Подвиг поистине достойный Сына Божия, ибо ни один из великих героев Античности, как известно, не смог преодолеть непреложного