ублюдки-дикари, засунувшие их обоих в клетки.
Девушка, мягко говоря, изумилась. Мало кто из постоянно обитающих в Троте может назвать себя полиглотом. Да, всё-таки перед ней агент, занесённый в эту Зону неведомым ветром…
Либо она даже представить себе пока не способна, в чём скрывается объяснение его чужеродности.
Причём, судя по тому, что среди вопросов «Где я?», «Что творится?» и «Почему здесь?» появилось неожиданное «Кто я?», суть происходящего может скрываться не только от неё, Руты. И это обстоятельство тем паче погружает ситуацию в полный мрак необъяснимости.
Что ж. Как и положено внутри Зоны Посещения…
Задав вопросы, чужак выжидающе пялился на Руту. Как будто именно она вот-вот выдаст истинное откровение, и всё разложится по полочкам. В глазах мужчины буквально светилось страстное желание услышать чёткие ответы.
И Рута ответила ему, на российском, ибо этим языком Большого мира владела лучше всего. Потому что хоть сама она и родилась в Зоне, но предки её до Трота жили в стране, непосредственно окружающей этот ступенчатый котлован стокилометрового диаметра.
Медленно, с трудом проталкивая слова через иссушённую глотку, девушка произнесла:
– Я не знаю, кто ты… почему здесь… А творится жизнь… И занесла тебя… судьба, точно так же, как… и меня, в плен. Ублюдки Трота нас взяли…
Услышав более-менее удобопонятные ему слова, он, похоже, впал в ступор. Застыл, вытаращившись на Руту квадратными глазами. Всё-таки, несмотря на жуткий выговор, родной для него именно российский язык.
– Меня понимаш… – наконец выдавил он.
– Да уж куда я денусь, – обведя взглядом решётки, разделившие их, попыталась пошутить Рута.
– Кхак?! – поразился мужчина. – Они, – он ткнул рукой в направлении закрытой двери, – не понимат ни…
– Дикари вообще мало что понимают, – просветила Рута. С каждым произнесённым словом острота гнусного привкуса во рту уменьшалась, и девушка мысленно поблагодарила собеседника уже за это. – И с нормальным разумом у них не густо…
– Дика… ри? – переспросил мужчина. – В смыссли? Кхде мы, кака страна?
– Ты что, издеваешься?! – не выдержала Рута. Действительно! По-российски бегло говорит, а такую фигню городит.
– Я не сснаю… я нищего не сснаю… мало я помню… – пожаловался мужчина. И так это у него беспомощно, сконфуженно получилось, что Рута даже испытала мимолётный стыд за то, что рявкнула на товарища по несчастью. От греха подальше она решила промолчать и не прокомментировала последние реплики.
– Ты действительно не помнишь? – после долгой паузы спросила она осторожно. – Что-то с памятью случилось?
– Почти ничего.
Эти два слова вдруг прозвучали без искажений.
– М-да, – сочувственно протянула девушка.
Вот ведь, ей казалось, что угодила в переплёт хуже некуда. А выходит, кому-то зонная тропа может подкинуть ловушку страшнее той, в которую она влетела в