может и отсутствовать в силу каких-то трагических обстоятельств. Тогда, значит, человеческое существо должно еще доказать, что оно человек?
Кроме мочки уха, определяющей отличие в физической конституции, в духовном мире человека есть еще один признак, при наличии которого можно сказать определенно, что перед нами человек, а не животное. Это «угрызения совести», грех. Если такого чувства нет, как и понимания греха, даже если это человек и его можно подергать за мягкую мочку уха, это, возможно, не то существо, о котором мы думаем. Однако независимо от наличия или отсутствия мягкой мочки уха, если человек испытывает угрызения совести, понимает, что такое грех, – это, скорее всего, человек.
Безгрешных людей нет. Грех – это не срам, это дело личное. Чтобы называть себя безгрешным, надо понимать, что такое грех, даже если иногда не осознаешь, что грешишь. Человек, не понимающий, что такое грех, – не безгрешный, не святой в наивном представлении. Франциск Ассизский, Сергий Радонежский были простыми людьми. Они духовным подвигом жизни создали новое понимание служения истине, стали родоначальниками «нового монашества» и остро чувствовали греховность каждого своего поступка. Можно сказать, что безгрешный – это скорее ленивый человек, но не святой; он очень наивный или просто дикий варвар. Человек не может быть безгрешным. Грешны все: и христиане, и мусульмане, и иудеи, и буддисты, даже крамольные сектанты дырники, «дыромоляи», которые, «просверлив в каком-нибудь темном углу в стене избы дыру средней величины, прикладывали к ней губы и много раз настойчиво повторяли “Изба моя, дыра моя, спаси меня!”» [17]. Все молятся, чтобы очиститься от грехов. Неважно, кого молишь. Но куда грех отпустишь? Грех – это внутреннее, это не кошка и не мышь. Из дома не выгонишь. Попробуй! Однако человек – это не только категория философии, основной субъект, это стихия, целый мир. Человек – это «раздел» психологии: вытесненные мысли, нарочно забытые действия, все то, что помогает обычным людям жить и не думать об эдиповом комплексе и прочих подспудных неприятностях, об отпущенных, забытых, выгнанных грехах.
Чтобы чувствовать себя безгрешным, человек должен осознанно или бессознательно понимать, что такое грех, учитывать всевозможные трактовки типа «Грех – не грех! Думаете, я грешил? Нет, не грешил! Вот доказательство!», потому что чем больше толкований, тем больше мнений, чем больше осуждений, тем больше оправданий. Хотя окончательное оправдание может быть одно, именно к нему все стремятся – «великолепная уверенность в своей абсолютной безгрешности». Высшая форма спасения – ощущение себя чистым и свободным от низшего мира, безгрешным. Однако это не прекрасное самочувствие небожителя, олимпийца, которого не волнуют жалкие вопросы смертного бытия, поскольку в человеческой жизни всегда возникают сомнения: действительно ли безгрешен, можешь ли взлететь, оторваться от всех и, самое главное, способен ли спасти не только себя? Без спасения всех или хотя бы значительной части людей не может быть личного спасения. Нельзя