в отдаленные районы». Все, Константин Георгиевич, раз коммерческий интерес взялся разыскивать зло и приводить его к нанодобротину, зло обречено. Через год на земле не будет ни одного недоброго человека.
– Но когда этот последний злюка станет добрым, производство материала остановится!
– Это уже неважно! – махнул рукой Василий. – Мы свою задачу уже выполним.
– А наша исследовательская технология поможет нам создать новый материал с любыми наперед заданными свойствами, – добавил Михаил.
– Константин Георгиевич! – вступила в разговор Ираида. – Полагаю, вам будет занятно взглянуть на прибор.
Она направила на директора Фонда инфоскоп и дала ему считать показания.
– 50,16% зла! – воскликнул Благостин. – Не может быть!
– Может, – сказала Ираида. – Информационное поле Земли очистилось, и вы тоже не остались прежним. А кроме того… – она подняла край ковра – и на солнце блеснул знакомый цвет нанодобротина.
– Ираида! – вскричал Благостин. – Как ты могла!
– Сейчас уже ничего не изменишь! – пожала плечами Ираида и снова показала директору показания счетчика.
50,02, 50,01, 50,00, 49,99.
– Все, вы теперь уже на другой стороне, Константин Георгиевич! Как и я! – Ираида направила прибор на себя.
36,87.
– А может, оно и к лучшему! – пробормотал Благостин.
– Теперь, Константин Георгиевич, мы готовы подать вам руку! – поднялся Михаил.
– И надеемся, что ваш интеллект послужит Земле и людям! – поддержал друга Василий.
На улице светило солнце. Друзья смотрели в небо, щурились и беспечно улыбались. Они это сделали. Они смогли.
Друзья даже не гадали, чем займутся дальше, но чувствовали, что это должна быть задача не менее масштабная, чем освобождение Земли ото зла и торжество Добра. Какая? Они подумают над этим завтра. А пока на душе безмятежность. Они ее заслужили. Сегодня можно.
– Пойдем? – Варя взяла под руку Михаила. – Пока, Вася!
– Пока! – кивнул Василий.
Он шел по летней набережной, дышалось легко и радостно, люди вокруг улыбались, дети махали ему флажками. Но в этом счастье чего-то недоставало. Тревожно и приятно щемило в области сердца. «Что же это такое? Предчувствие?» – подумал Василий. Он обернулся, и среди шумной толпы праздных прохожих его поразила яркая вспышка. Люди исчезли в туманной дымке, стихли гул и звуки. Остался только он и эти голубые сияющие глаза. Такие незнакомые и такие родные.
Банкир-девственник
Одному мальчику повезло – мама его вышла замуж за банкира. Отчим мальчика – господин, нет, лучше сказать господинище Никодим Кузькин был сказочно богат, являясь фактически единоличным владельцем «КрутоБанка». Но мальчика невзлюбил и вскоре отправил жить в деревню к бабушке. И даже маме запрещал навещать его, и денег на пропитание и одежду не посылал, а когда у них родился свой ребенок, то и маме стало не до сына.
«Андрюша,