роль в размывании проблемного поля данного исследовательского направления сыграло и употребление категории «микроистория» представителями близких (а иногда и противоборствовавших) исторических сообществ. Так, в конце 1950-х годов Фернан Бродель употребил термин «микроистория» в негативном смысле – как синоним событийной истории, или истории эфемерных событий, которой противопоставлял микросоциологию: «На поверхности мы сталкиваемся с историей событий, заключенных в сжатых пределах времени: это – микроистория; на средней глубине мы имеем дело с конъюнктурной историей, которая подчиняется более медленному ритму и до сего дня изучается, прежде всего, на основе материальной жизни и экономических циклов. И за этим “речитативом” конъюнктуры мы можем расслышать, наконец, гул структурной истории, истории длительной, которая охватывает целые столетия и располагается на границе подвижного и неподвижного» [Braudel, 1992. S. 113].
Американский писатель и литературовед Джордж Р. Стюарт одновременно использовал слово «микроистория» в качестве определения нового подхода к историческим исследованиям. Несколько лет спустя мексиканский исследователь Луис Гонсалес-и-Гонсалес ввел слово «микроистория» в подзаголовок своей монографии «Бунтующая деревня» (Мехико, 1968). Он же позднее (в конце 1970-х – начале 1980-х годов) отделил микроисторию от так называемой «мелочной» истории, основанной на анекдотах, и идентифицировал микроисторию с локальной историей в Англии, Франции и США [Гинзбург, 1996. С. 207–209].
В приобретении данной категорией прав гражданства в историческом дискурсе свою роль сыграло появление слова «микроистория» в известном романе французского критика Раймона Кено «Синие цветы» (1965). Кено, подобно Броделю, противопоставлял микроисторию макроистории, декларируя ироническое отношение к первой как к «низшему» варианту истории. В диалоге, который вел герцог д’Ож со своим капелланом, микроистории отводилось место даже ниже, чем «истории событий» [Медик, 1994. С. 193–194]. Однако эффект оказался обратным. С 1965 г. понятие «микроистория» перестало восприниматься негативно, как мелкий и не стоящий внимания остаток «большой» истории.
Но все вышесказанное не дает оснований для отказа микроистории в статусе отдельного исторического направления, подтверждением чему служит ее генезис. Микроисторический проект как научный подход родился у итальянских историков Карло Гинзбурга и Джованни Леви в 1970-е годы. На начальном этапе итальянская микроистория была тесно связана в терминологическом плане с французской исторической традицией. Но никто из итальянских историков не отнес бы себя к «событийной истории» Д. Стюарта, к локальной истории Л. Гонсалеса-и-Гонсалеса или к «малой истории» Р. Кобба, так как во главу угла была поставлена история «маленьких людей», а не сильных мира сего [Гинзбург, 1996. С. 211, 213]. Уже с конца 1970-х годов новое направление социальной, культурной и экономической истории не только в Италии, но и в других европейских странах и в Америке, стали называть микроисторией.
Благодатной