я хороший человек?»
«Так точно!» – все в том же веселом духе отвечал солдатик.
«Так вот, смотри теперь. Видишь этот яд? Я предлагаю тебе его сожрать. Если ты его не съешь, значит, его съем я. Ты считаешь, что я хороший человек, – и его взгляд становился жестким. – И ты позволишь хорошему человеку съесть отраву? Есть, сынок, еще один вариант, третий, – и он подзывал пса, – скорми эту дрянь ему и разойдемся. Но! Я ухожу из этой каптерки хорошим человеком, а ты дерьмом, которое угробило своего лучшего друга и сослуживца – пса. Идет?»
– И что же? – с интересом спросила Люба.
– А все ведут себя по-разному, – вдумчиво ответил Воеводин. – Одни начинают есть сами, другие скармливают псу. И только единицы заставляют есть капитана. В том же случае солдатик скормил отраву своему боевому другу. Вот только шутка в том, что Леночка подсовывала солдатикам не ядовитую кашу, а просто подкрашенную синькой. Но у Цветкова была с девушкой договоренность: если солдатик ее не удовлетворит, то яд в пакете должен быть настоящий. Что в пакете, знала только девушка. Цветков не знал. Хотя иногда и ел отраву. Капитан называл это «закат солнца вручную». Вот такая история.
– И при чем тут хорошие люди? – непонимающе спросила Люба и обернулась к дверному проему. Мальчик по-прежнему стоял на месте.
– Я… мне обязательно нужно работать. Я вам все могу объяснить. Я…
– Я, я, – передразнил старший кинолог, – запчасть от патефона! Вам, молодой человек, школу нужно заканчивать, потом профессию получать. А уже потом работать. Это ясно? Шагом марш домой.
– И правда, – закачала головой Любовь Алексеевна, – давай я тебя чайком напою, и ступай.
– Испытайте меня, – настойчиво заявил паренек.
– Иди отсюда, мальчик! – прикрикнул на него Воеводин и грозно поднялся с места. – Тут молодые не собираются. Тут злые собачки мальчикам конечности отгрызают на обед и ужин.
Мальчишка уверенно сделал шаг навстречу старшему кинологу:
– Я смогу сладить с любой самой злой собакой. Мне очень надо работать. Мне… я смогу.
– Ну хорошо, дружище, – Сергей Николаевич злобно зыркнул глазами и хитро улыбнулся. – Иди вон в шестнадцатый вольер и погладь собачку. Надень на нее ошейник и сюда приведи. Сможешь? Так вот мое тебе крайнее слово – зайдешь в вольер, возьму тебя на работу. А теперь вали отсюда, не порть мне аппетит. У меня от тебя начинается изжога.
Мальчик вышел из кухни питомника. Собаки из вольеров сопроводили его оглушительным лаем.
– Такое впечатление, что у нас здесь детский сад, – Воеводин сплюнул от досады и подошёл к окну. – Осень, Любушка, нынче балует: сухо, тепло, листва горит всеми цветами, рябины, березы, клены – залюбуешься! Современная молодежь вообще не внушает мне доверия. Вот нас в детстве учили, что пионер всем пример: место старшим в трамвае должен уступать, дрова поколоть, воды принести. Польза от человека должна быть, а не шурум-бурум. А эти или наркоманами растут, или тупарями.
– А кто у нас в шестнадцатом? –