Евгений Морозов

Долгая машина


Скачать книгу

слово мне говори ты, что ли,

      говори не мне – говори кому-то,

      но хотя бы раз, чтоб теплело будто…

      Потому что, если оно согрело,

      это слово самое – это дело,

      потому что это равно спасенью,

      потому что слух не уступит зренью.

      С видом грустным и нелюдимым…

      С видом грустным и нелюдимым

      шёл по улице я домой,

      как услышал, что пахнет дымом

      и вечернею шаурмой.

      Что-то жарили и крутили

      по соседству невдалеке,

      есть хотели, но больше пили,

      говорили на языке…

      Тихо голуби снег клевали,

      попрошайки кидали взгляд,

      полный крови, с лицом печали

      умоляли душевно: «Брат…»

      За щитами в сплошной рекламе

      здешних выгод, цветных красот —

      с костылями и фонарями

      на скамейках сидел народ.

      Или парочкою влюблённой,

      как не видя вокруг конца,

      проходили – из миллиона —

      два счастливца. И два глупца.

      Бестолковая, деловая,

      жизнь простела, ещё терпя,

      узнавая-не узнавая

      и ломая саму себя.

      Я не знаю обычней часа,

      в чём секрет её и успех,

      но горелый, но запах мяса

      мне запомнился больше всех…

      О чём знает птица…

      О чём знает птица,

      когда приударит мороз,

      а юг только снится —

      нелепый, конечно, вопрос…

      О чём тихо знает

      молчащая сухо трава,

      когда поджигают

      её, и она не жива.

      О чём знает книга

      раскрытого неба вверху…

      Должна быть интрига,

      должна быть строка на слуху.

      Изложенный кратко,

      хотя и наве́чен, и прост,

      но свет как загадка,

      читатель неписанных звёзд.

      Легко и негромко

      всей памятью, всею тугой,

      ты знаешь о чём-то,

      о чём не узнает другой…

      Не требуй ответа,

      но этот закон меж людьми,

      несчастие это,

      незнание это прими…

      Поскольку на свете

      нельзя быть в себе и везде,

      поскольку в ответе

      нет правды об этой беде…

      Когда пробирает

      и ад припирает вокруг,

      о чём-то все знают,

      о чём-то все знают, мой друг…

      Элегия павших надежд

      Как много листьев… Прежде и вверху,

      шумя с ветвей, нависнув тесной кроной,

      внимания они не привлекали,

      но вот, упав на землю и гния

      прекрасным воспалённым разноцветьем,

      они как будто всюду: наступая

      на почву, наступаешь и на листья,

      которые (и ты про это знаешь)

      должны иссохнуть и утратить цвет.

      Краса намёков, осень, мать дождей,

      в права вступает, долгие итоги

      в итоге завершаются, и кратко

      звучит