же – род старый, уважаемый. И с императорским случалось родниться не раз, еще тогда, когда титулование иным было.
Нынешний государь задумчиво жевал кусок хлеба.
– Ваш батюшка отправил разбираться доверенное лицо… своего приятеля. А тот после доложился, что девица эта Кудьяшева приворожить пыталась. И вовсе вела себя непотребно, желая склонить к женитьбе. А раз так, то Кудьяшевы не виноваты.
– А они?
– А доверенное это лицо через пару месяцев женилось на младшей дочери Кудьяшева, получив за ней немалое приданое… что до Вельяминовых, то они вынуждены были оплатить издержки и штраф в казну. Когда о том ваш дед узнал, то ругался непотребными словами. Но вмешаться напрямую означало подорвать доверие к вашему батюшке, да и вовсе к императорскому суду и слову. Времена же… смуту пресекли, но уж больно много было тех, кто… говорил, что надобно власть менять, или не говорил, но думал и оказией бы воспользовался, случись таковая. И ваш дед, полагаю, весьма опасался, что хватит и малости, чтобы все началось снова… Вот и не стал оспаривать приговор. Вместо этого за личные средства выкупил некоторые земли и организовал с Вельяминовыми совместное хозяйство. Это позволило им удержаться…
– И продержаться, как понимаю, некоторое время, – Император догрыз горбушку.
– Именно. Вельяминовы славились стадами. Коров разводили особой породы. Сыроделы славные… таких, почитай, и нет больше. Ну а сам понимаешь, род слабый, бизнес доходный, вот и много желающих было ситуацией воспользоваться.
– Но имя деда отпугнуло.
– Верно.
– Отец же…
– Боюсь, это дело его нисколько не интересовало.
– И получилось, что… совсем обнаглели, – сказал Император решительно. – На месте и разберусь!
– Может… представителя все же?
Хмурый взгляд был ответом.
– Пожалуй… отправь и представителя. Жалоба ж имеется? Вот… кто там у нас свободен? Чтоб из нормальных?
– Князь Чесменов, – обдумав ситуацию, Поржавский пришел к выводу, что лучшей кандидатуры не сыскать. – Ему бы как раз уехать… после той истории с заводами. Оболенские весьма злы.
– Так они ж закон-то нарушили? – удивился император. – Чего злиться-то?
– Нарушить-то нарушили, но… князь от взятки отказался. Еще и оскорбился, что предложили… до глубины души…
И потому отыскал на несчастных заводах куда больше, чем собирался. Еще и высказался резко. А высказывание его взяли да записали, пустивши роликом по сети. И от этого репутация Оболенских пострадала куда сильнее, чем от обвинений в нарушении трудового законодательства.
В общем, Подкозельск, если так-то, место хорошее… и князь успокоится, и Оболенские, чай, в разум вернутся. Еще бы Его императорское Величество не совался, но…
– Вас же искать станут, – Поржавский прибег к последнему средству. – И министры, и матушка ваша… и что людям-то сказать?
– Скажи, – император широко оскалился. – Что я решил провести инспекционную поездку… инкогнито. Проверить, так сказать,