безграничной власти и мести. За власть ему еще предстоит бороться, а вот северному народу он уже отомстил и пленит его уже седьмой год.
– Он отправил Игнис как стражу… – задумчиво произнесла Анна, ходя из стороны в сторону.
– Да, а она с его помощью смогла усыпить меня, королеву Катарского леса. Она могла сжечь меня, но не стала. Игнис знала, что пока я у нее в плену эльфы и духи Катарского леса, те, кто наверху, будут ей служить. Теперь они служат, дабы избежать ее гнева. Однако прислужнице темного правителя запрещено привлекать взор Стражников.
– Корвиги некогда ваши приближенные?
– Да, они стражи, духи Катарского леса. Они могли принимать любое обличие, будь то зверь или птица.
– Возможно, их можно убедить перейти на нашу сторону? – приободрилась Анна.
– Не их тебе нужно убеждать, – отвечала королева, а народ Кира. Двое, что пытались спастись от Игнис, приняли вид воронов в нем и остались, такими их сделала она. Они ходят в длинных одеждах, что бы никто ни видел их тела, и сердца, что почти полностью обратились в мертвое дерево. Город же Кира свои сердца пока слышит.
– Народ Кира, ненавидит Игнис.
– Да, но бороться он не готов, он боится, потому, что давно потерял веру в себя. Игнис пленила народ под страхом смерти. Она скрыла под лед единственный ход наружу. Превратил верных друзей в чудовищных монстров аскалов. Скрыла Кир под пеленой тумана, что бы птицы Кира никогда не смогли отыскать город.
– Но всегда есть надежда, – произнесла эльфийка, взглянув на Анну, и ответила:
– Должно, у нее должно быть слабое место.
– И оно есть, – говорила королева, – не зря она меня усыпила. Кое-что мне известно. Есть у госпожи сундук. Сундук заперт крепко, на большой замок. В сундуке том лежит ее змеиная шкура. Если сжечь ее в лучах восходящего солнца, сгорит и сама Игнис. К сундуку сама ты не подберешься, корвиги чувствуют хорошо, они могут услышать, если вы пойдете в ее обитель. Обо мне же говорить сейчас нельзя, иначе она избавится от нас всех разом. Тебе нужна помощь кирян.
– А где же ключ? – Анна растирала руки, становилось холоднее.
– Он в груди.
– В какой груди? – удивилась эльфийка, а вот Анна догадалась:
– В груди Акима, сына знахарки и вожака Кира, что спит уж как семь лет беспробудным сном.
– Именно так, – продолжило дерево. Он не жив, ни мертв, деревянный ключ попал к нему в горло маленькой косточкой.
– Кроме волшебников, только эльфы могут обращать природу в свою пользу, – качая головой, подметила эльфийка, – значит, ей помогли корвиги.
– Им пришлось, – заступилась за подданных королева Катарского леса.
– Воспользуйтесь тем же способом достаньте ключ, спасите Акима. Но помните пока народ не готов бороться, заклинаю вас, не бросайте ей вызов, погибните!
– Что мы будем делать потом нам примерно ясно, а что же нам делать сейчас? – указала Анна на замерзшее озеро.
– А кто там живет? – интересовалась эльфийка. Тут в