Видно, дьявол тебя не изгнал. Когда Любовь, Психоз и Проклятье отличаются только названием… Нуареск. Книга первая
ее во сне, контрабандой проникли в явь: щемящая тоска, предчувствие катастрофы.
Ужасающая неизбежность роковой ошибки Судьбы.
…Летели брызги красного вина, металось оранжевое пламя, лились слезы…
Стремясь развеять последки кошмара, Лара резко тряхнула головой. Закурила.
Круглые часы, глухо тикающие над кроватью, показывали без четверти три.
– Вот что я тебе скажу, Маргарита: такой красавицей быть преступление! И зовешься, как цветок, и танцуешь лучше всех. Гибкая, как змейка… О, покажи-ка это еще разок! Вау-у-у!
Едва расслышав эти фразы, Лара поперхнулась табачным дымом. Не может быть! Это же… Его голос!
Его, его голос!!!
Пленительный. До безумия чувственный. Такой, что, услышав однажды, не спутаешь уже ни с одним другим.
– О боже, Кайран, так ты совсем меня закружишь! А-а-а… – счастливые Риткины повизгивания тонули в модной песенке, вибрирующей из динамиков магнитофона:
Bailando, bailando
Amigos adiós, adiós, el silencio loco…
Они танцевали посреди гостиной. Вернее, это были откровенные обжимания, вперемешку с акробатикой, такой же бешеной, как ритм мелодии. Поддатая, разгоряченная Ритка извивалась перед гостем как умела: то прогибалась в глубокий мостик, то приседала, едва ли не в полный шпагат.
Еще бы, такой мужчина! Статный. Ростом под метр девяносто. И красавец, и упакован что надо: толстенная золотая цепь, печатка, «Ауди»… М-м-м!!! Влад и в подметки ему не годится. Да что там Влад?! Никогда еще у нее не было столь шикарного ухажера. Как же хочется покорить его сердце!
Долгий поцелуй в губы и… белый топик всеобещающе упал к черному глянцу тупоносых туфель.
Sí señor, corona de cristales, ye, ye, ye
Sí señor, una emoción, ye, ye, ye!!!…
Далее Ритка предавалась акробатическому разврату уже топлес. Судорожно сглатывая, Кайран полюбовался ею один куплет. Дольше не выдержал – ухватил за горячую эластичную талию и привлек к себе. В ответ она лихо закинула рельефную ножку ему на бедро и повисла на шее.
И вот уже его ладони жадно мнут ее туго обтянутые джинсами ягодицы. И вот уже ее сосочки вишневыми косточками торчат под его теребящими пальцами.
– Хочу тебя, моя сладенькая, прямо сейчас, – выдохнул он, скользя влажными губами по ее шее.
– Да-а-а… да, синьор, – с блудливой улыбкой прошептала Рита. Глаза ее закатывались. Из груди вырывались нетерпеливые стоны. – О-о-о… Ох, Ларка! – вдруг вскрикнула девушка. – Хи-хи-хи! А я решила, ты уже спишь…
– А я и спала.
Медленно, точно сомнамбула, Лара спускалась по крутым скрипучим ступенькам. На ней был привычный домашний наряд: красные шерстяные гетры и объемная черная футболка, смотревшаяся платьем на маленькой фигурке. Из-под рыжины лохматистых кос с футболки выглядывала четверка любимых музыкантов. В глазах сверкали широченные зрачки. В зубах тлела наполовину выкуренная сигарета, роняя пепел прямо на пол. Ее заспанный, переполошенный и одновременно агрессивный вид невольно ужасал. То был – оголенный нерв! То была – сдерживаемая ярость