горя праведным гневом, и хмуря брови бросал обидные и справедливые упреки.
Княжьи люди, стоящие поодаль, недоуменно загалдели.
Однако, выучка и дисциплина возобладали. Гридни рванулись вперед, не ожидая приказа, норовя затоптать, сбить наглеца.
– Стоять. – Рявкнул кузнец, делая шаг вперед, и держа в руках неведомо откуда вынутый арбалет.
– Стоять. – Словно эхо, но вдвое сильнее и громче, прокричал Олег. – Ты что Фрол, на меня, на князя своего, руку поднять смеешь? Иль ты, Лука. Забыли, кто вас от голодной смерти спас, кто в войско взял?
Телохранители смешались, завертели головами, недоуменно спрашивая друг у друга. Не снится ли им это. Привычка к послушанию дала сбой.
И вот уже выдохнул кто-то, сперва вполголоса, с искренним недоумением.
– Никак Всеслав? – повторил чуть громче.
Не зная как быть, воины замерли.
Князь опомнился первым.
– Самозваный то. Личиной схож. Двойня Всеслава погибшего. Смутить хочет. Руби его.– Взвыл он, тыкая пальцем дрожащей руки в Олега.
Но ситуация уже изменилась. Олег рванул из ножен меч и в два шага приблизился к Борису. – Вот клинок княжий. "Ульберт". А вот шрам на роже твоей поганой, им оставленный, когда ты меня жизни лишить хотел. А это от руки твоей, вражьей,– мотнул головой, открывая на всеобщее обозрение страшный след. – Продал меня варягам, сам править решил. Не вышло. Жив я. – Говорил это, Олег все повышая голос, кричал, уже не для предателя, а для его спутников.
Борис не выдержал. Выдернул свой меч и замахнулся на смутьяна.
Не сладко пришлось бы Олегу, хотя и поднабрался он за прошедшие два месяца силенки у кузнеца. Однако нипочем не выстоять ему против набившего руку в боях Бориса. Спасла память Всеслава.
Легко уйдя с линии атаки, Олег махнул булатом, вынося меч противника в сторону. Хруст лопнувшего лезвия и легкий дребезг прозвучали аккомпанементом короткой схватки. Меч Бориса, треснул, но не раскололся. Он махнул обломком, норовя достать под колени. И едва не застал врасплох. Олега бросил клинок вниз, отбивая удар. И на выходе из замаха, чуть наискось, словно нечаянно, коснулся лезвием шеи врага. На заросшей волосами коже расползалась тонкая полоса, идеально ровные края налились рубиновыми каплями. Слетел с головы Бориски шлем с отхваченным, словно бритвой ремнем. Бывший уже князь, качнулся, недоуменно глянул на воинов, и ничком рухнул на тронутую легким морозцем землю.
Олег повернулся к дружинникам, готовый отразить новую атаку. Спутники убитого не шелохнулись. Внезапно, стоящий чуть поодаль от других, воин снял шлем и опустился на колени. Склонил голову, отдавая себя на княжий суд. Мгновенная заминка, и вот уже остальные последовали его примеру.
Олег задержал взгляд на помогшем ему воине.
– Словно видел где? – Пронеслась короткая мысль. Но дух Всеслава уже толкнул вперед, словно подсказывая нужные слова.
– Вины на вас нет.– Прокричал Олег. И столько в голосе было силы и уверенности в праве карать и миловать подданных, что сам поразился.