и является оттудова рожа. Бригадирская рожа. Красная да, видать, с утра набравшаяся. Бормочет, мол, нет ли у меня горилки, а то своя вся вышла. А я-то с ухватом стою и тычу в него, в его рожу-то рогатульку – того и гляди зенки проколю. Видать, страх-то мой в силушку защитную вобрался и назад никак…
Компания, открыв рты, удивлённо угугкнула, а некоторые одобрительно хмыкнули:
– А так ему… Нечего по ночам за горилкой…
Сафа изобразила пьяного бригадира: глаза свела к носу, помотала головой, будто не соображая, где находится, и, заикаясь, пропела: «Сафушка, голубушка, мне бы горилочки хоть трошки». Фигура её закачалась, она шагнула в сторону, как будто споткнулась о невидимый предмет, и слушатели разом все ахнули, а Сафа, довольная реакцией подружек, забормотала:
– Чёрт проклятый, напугал парней моих до смерти, а теперь и в хату ломится, как ведьмак полоумный! Ей-богу, хотела я его, бабоньки, ухватом областить, да решимости на начальство не хватило.
Бабы одобрительно зашумели, разом заговорили о бригадире – мол, этого давно бы пора не только ухватом, а и оглоблей поучить, – но шум недолго продолжался. Притихли слушатели, а Сафа продолжила:
– Разглядел, проклятый, что ухват на него выставила, и, хочь нализавшись, а спужался. Зенки-то выставил и хрипит: что, мол, это я затеяла? Гостей ухватом встречаю. – Сафа натужилась и прохрипела: – Аль начальство не узнаёшь?
Бабы, почувствовав знакомую пародийную интонацию бригадира, заулыбались, а когда рассказчица глаза на них выпучила и ещё раз прохрипела голосом незваного гостя, то уж прыснули все разом и смех пошёл, разгулялся по хате. Только Сафа совсем не улыбалась, не единой смешинки на лице у неё не появилось. Она посерьёзнела до мрачности и продолжила хрипатым голосом:
– Ты, крестьянка, должна блюсти порядок, а не то…
В этом месте рассказа она ещё раз пошатнулась, словно подвыпившая горилки, громко икнула и обалдевшими глазами уставилась на присутствующих. Гомерический смех сотрясал хатку несколько минут. А когда бабы, насмеявшись вволю, затихли, Сафа тонким голосом пропела:
– Черти водятся окрест,
Подмигнул мне мелкий бес.
Ночка тёмная была,
Не спалось мне до утра.
Одна из сидящих у оконца завела следующую частушку:
– Тёмной ночью рожь шумит,
Мне о чём-то говорит.
Говорит, что тот милёнок,
Словно ласковый котёнок,
Промурлыкал и затих —
Нет услады мне от них.
Остальные хором продолжили:
– Ты, подружка, не серчай,
Я влюбилась невзначай.
Был хорош мой голубок,
Подкатился мне под бок.
Звонкие голоса неожиданно затихли, и кто-то спросил:
– А горилку-то отдала?
Сафа по-доброму улыбнулась и незлобиво ответила:
– Нехай пьёт, чего уж тут…
После минутного молчания ещё пропели несколько частушек