ездовые собаки победили на турнире, а его сын, который вовсе ему не сын, хочет пойти по его стопам. Желает мне обзавестись ребенком с издевкой в голосе. Я посылаю его, мама вмешивается и поддерживает Тома, как и всегда, а отец придерживается нейтралитета.
– Когда уже ты найдешь достойную тебя девушку, – мама специально выделяет это слово, чтобы ущипнуть посильнее.
Ненавижу, когда мама начинает ныть по поводу второй половинки и корить меня за бездействие и юношеский максимализм. Она продолжает наседать и повторять одно и то же.
– Мы с отцом не вечны. Нам уже слегка за шестьдесят, – вторит она.
Отец добавляет:
– Вернее под семьдесят.
– Томас никогда нам не перечит. Тетя Хельга утомляет меня разговорами, мол «твой младшенький выбрал путь популярности, но когда она закончится, что тогда? Где будет он без семьи?». Она давит на меня.
– А вы на Адама, – усмехается Томас, прихлебывая теперь томатный суп.
– Твоя жена тебе такой изысканности не готовит? Не подавись, брат.
– Ты меня совсем не слушаешь сынок!
В голове звучит рой из голосов. Мама бесконечно говорит и говорит, отец добавляет, Томас вклинивается. Круговорот вопросов, упреков и осуждений обваливается на меня, не выдерживаю и выкрикиваю:
– У меня есть девушка! Понятно? – Пытаюсь дышать ровно. Когда кислород достигает мозга, понимаю, что ляпнул лишнего.
Мама бросается ко мне и тянет руки, чтобы я наклонился. Начинает целовать в обе щеки и причитать. Отец удивленно смотрит, будто не верит моим словам, мол «кого ты обманываешь, сынок? Побереги сердце матери».
В сумбурные поздравления вклинивается Том.
– Случаем, не та сталкерша, из–за которой ты и переехал в трущобы?
– Кто?
Мама переводит взгляд с меня на брата в полном недоумении.
– Том, заткнись.
– Ладно тебе. Эта история древняя. Почти год прошел. Была у него одна поклонница…
– Том, я тебе врежу. – Сжимаю кулак. Даже не верю, что он способен на такую подлость. Если брат не заткнется, я его придушу.
– Томас Генри Паркер, – зовет строгий голос отца. Затихают все, потому что никто давно не слышал, чтобы папа называл кого–то из нас полным именем.
Этого достаточно, чтобы брат замолчал. Я опираюсь о столешницу и вспоминаю, что совсем недавно Вивиен кое–что творила со мной на этом самом месте. Прогоняю мысли, чувствую, как заливаюсь краской. Думать о таком при родителях совершенно бестактно.
– Иди ты? – Он щурится, подозревая неладное. – Я понял. Ты часом ранее кому–то помахал в окно. У тебя был такой влюбленный вид. – Том оборачивается, позади него стоит неопрятный облезший дом. – Там? Она живет там?
В доме Софи горит свет только на крыльце. Хорошо, что она не врубает отвратительную музыку, чтобы позлить меня в очередной раз. Когда мы виделись в последний раз, я прижимал ее к себе, а теперь она пропала с радара, не слушает гадкие песни и не раздражает меня. Мопед припаркован около подъездной дорожки. Она всегда там его