вскочив, снова ринулся на отца и снова рухнул.
– Не надоело падать? – спокойным тоном спросил отец, – Смотри, разобьешься ненароком.
Сделав еще попытку, Василенко сдался:
– Ну, Афанасий, не ожидал. Думал, раздавлю, как муху, а ты ловкий… Дай пять, – протянул он руку.
– Батя, стой! – крикнул отцу, пытаясь предупредить: все во дворе знали о мощи руки дяди Коли, но было поздно – рука отца угодила в капкан.
– Ай! – неожиданно вскрикнул дядя Коля, – Все-все, Афанасий, сдаюсь… Пойдем, выпьем, поговорим, – предложил он, стоя в неестественном поклоне до земли, с поднятой кверху рукой, которую отец легко удерживал за вывернутый большой палец.
Он вопросительно взглянул на маму, которая лишь молча замахала руками, знаками показывая, чтобы тот поскорее увел беспокойного соседа.
Едва мужчины вышли, из-за стола приподнялась испуганная насмерть тетя Дуся:
– Спасибо вам, большое, Надя. Если бы ни твой Афанасий, он бы меня убил, – сказала она.
Ее усадили за стол, она заплакала, ей дали валерьянки, успокоили…
Через час вернулся пьяненький отец:
– Все, Дуся, можешь идти домой. Он тебя больше не тронет.
– Спасибо, Афанасий. Я не пойду. Я его боюсь.
– Не бойся. Мы с ним поговорили. Точно не тронет. Да он уже уснул.
Тетя Дуся ушла, а мы бросились к отцу:
– Батя, как это тебе удалось с таким здоровяком справиться?
– Я же десантник. И не с такими справлялся в рукопашном, да и бандитов покрепче дяди Коли живьем брал, – ответил довольный отец.
Мы были в восторге, и даже мама не ругала отца, что крепко выпил тогда с помятым и ударенным об стенку дядей Колей. А свою жену Василенко больше не бил никогда…
Но еще больше удивил отец, когда в конце августа приехал забирать нас из деревни. Он появился с большим опозданием и не один, а с высоким крепким мужчиной, на груди которого кроме орденской колодки красовалась «Золотая Звезда» Героя Советского Союза. Оба были навеселе, довольные и счастливые.
Оказалось, это однополчанин отца, с которым они не виделись с того самого дня, когда тот перетащил раненого отца к Днепру, где высокий берег защищал от обстрела.
Они встретились случайно, у касс станции Рубежное, где отец делал пересадку на рабочий поезд, и сразу узнали друг друга. Конечно же, рыбалка была отменена, и отец сутки провел у товарища-фронтовика. Когда же батя сказал, что приехал за детьми в деревню, тут же решили ехать за нами вдвоем.
Мы впервые видели Героя вблизи, да еще могли с ним разговаривать, как с обычным человеком. В школе перед нами выступали фронтовики, но Героев Советского Союза среди них не было, а потому для нас они были людьми из книжек и фильмов о войне.
Теперь же мы водили нашего Героя по всей деревне и даже купались с ним в речке, а за нами в отдалении ходила толпа деревенских ребят и во все глаза глядела на нашего почетного гостя. Лишь нашему другу Кольке Сухине мы разрешили