может такими похвастаться.
А вот это лишнее. Я торопливо натянула рукав обратно.
– Три дня не чесать, не мочить и с девушками не водиться! – припечатала медсестра.
– А физические нагрузки тоже противопоказаны? – не удержалась я.
– Нет, это можно, – улыбнулась она. – Распишитесь, будьте добры, в журнале напротив вашей фамилии, – и обратилась к Годфри Мюррею: – Следующий!
Ну хотя бы у меня не возникнет проблем из-за отсутствия росписи.
– Спасибо! – пробурчала я, протискиваясь к выходу и неожиданно напоровшись на внимательный взгляд увальня Дьюка. Кровь мигом отхлынула от сердца. Он что-то заподозрил? Нет, быть такого не может. Вон у Годфри такие же хрупкие запястья – сразу видно аристократа в тридесятом поколении.
Я пулей полетела по коридору. Запрусь у себя в комнате и не выйду, пока брат не приедет!
Но до общежития дойти не удалось. По пути меня и ещё нескольких парней перехватил преподаватель по истории литературы и загнал в аудиторию.
На лекции многие жаловались на головную боль и общую слабость, а группа наших звёздных мальчиков и вовсе в полном составе отсутствовала, словно те не нашли дороги от медпункта и заблудились. Я, наделённая даром целительницы, с побочкой от прививки быстро справилась и чувствовала себя прекрасно. Даже, увлёкшись рассказом профессора Филпатрика о влиянии культуры высших хаоситов на поэзию Раннего Средневековья, на некоторое время позабыла о существовании Уилла Эванса.
И совершенно напрасно.
Глава 9. Со страхом наедине
Я направлялась в библиотеку, прижимая книги к груди, и размышляла о том, какое замечательное получится у меня эссе, если я не только опишу биографию выдающейся Сьюзан Миллер, но и проанализирую причины колонизации Южных Земель, подчеркну плюсы и минусы взаимовлияния двух совершенно разных культур – человеческой и потусторонней. Звук моих шагов гулким эхом разносился по пустынному коридору – в это крыло студенты захаживали не часто. Как вдруг меня резко развернули, пребольно ухватив за плечо, и впечатали в стену. От удара потемнело в глазах.
– Ах! – не сдержалась я.
Когда чернота вновь стала обретать краски и контуры, я увидела искаженное от злобы лицо Уилла. Всего в нескольких дюймах от моего.
– Надо поговорить, Блэкстон.
– Надо, так говори.
– Ты, я смотрю, бессмертного из себя строишь? Впрочем, сейчас не о тебе речь.
Я ощупала затылок. Ничего страшного. Шишки нет, крови тоже. Подлечу, пока Уилл будет исходить злобой, в который раз доказывая собственное превосходство. Только к чему этот спектакль, если из зрителей здесь только я одна?
– Как ты можешь спокойно спать, когда твоя сестра неизвестно где? Или ты в курсе, где она и с кем?
Я переступила с ноги на ногу. Он стоит слишком близко, вторгаясь в моё личное пространство. Мне неуютно. И я не знаю, что на это ответить.
– Откуда ты знаешь, как я сплю? – выдаю я.
Наверное, Уилл всё-таки сильно приложил меня затылком к стене, иначе я бы сперва подумала, а потом говорила.
– Мне