из тела, и еще одним движением, отрублена была нога левая. Кровь немного забрызгала и Радосвета и его сапоги, но он продолжал.
Остатки тела сняли и на колоду привели Торо, потом еще одного и еще.
И вскоре вся одежда Радосвета была в крови.
Он стоял над дымящейся от крови колодой, сам в кровавой одежде, и с мечем в руке, стоял, словно
Богиня Мщения, из сказаний соседних народов, о которой Гарольд читал только в книгах, ибо сам Гарольд поклонялся Одину.
Вечером был пир. Северяне пили много и весело. Гарольда кормили тоже. Вежливо, но холодно, давали ему еду, питье и хлеб. Он сидел рядом с Радосветом, и чувствовал запах крови, исходящей от него, ибо тот не поменял одежду. Гарольд слышал все, что он говорил, и все, что говорили ему. Они ругали его отца, но и хвалили за храбрость его братьев, презирали убийства беззащитных, но отдавали дань мужеству воинов в бою.
И мальчик учился быть покорным.
Потом его отвели спать. А с утра подняли рано и их поход продолжился.
Они ехали долго и в каждом городке, и в каждой деревне была приготовлена им радостная встреча и виселицы. Пять, семь, одна, три. И колода.
Всегда одна, и над колодой всегда один – исполнитель воли Царя и Богов – Владетель Севера, Радосвет, сын Радосвета из Рода Разума.
Владетель объезжал Север. И в каждом городке, в каждом селе и деревне жили вдовы, жили сироты, причиной появления которых был Гарольд Жестокий, король Норгов и Скандов. И много было таких остановок. Ведь на Севере не было рабов и достойного врага ждала смерть. Недостойного, впрочем, тоже.
А мальчик научился быть покорным.
Увезенный семилетним ребенком, он вот уже почти дюжину лет жил в роде Разума.
Зимой они жили в большом приморском городе, в каменном дворце, на берегу теплого моря, а летом, уезжали сюда, в родовую крепость рода Разума. Он играл и рос, и учился с детьми Радосвета – братьями Радославом и Радомиром, и сыном другой матери Пересветом, и сестрами Радовладой и Радомирой.
И Гарольд привык к такой жизни, не помышляя ни о своем отце, ни о своих предках.
Но сегодня он чувствовал свое одиночество особенно остро и понимал, что странный, приехавший к ним гость, не поймет, ни его, ни его одиночества, несмотря на свою нездешность.
Глава Третья.
Ночные разговоры и ночные гости.
Солнце садилось. По углам обеденной палаты шли тени. Слуги собирали тарелки и уносили пустые блюда. Разговор сам по себе заканчивался и Радосвет встал, произнес благодарность Богам за кров, пищу, свет и их милость. После окончания его слов все встали тоже, и вышли из-за стола. Владимира взялся проводить до ночлега ближний советник Радосвета – сотник Правда.
Незаметный мужичок, небольшого роста, но крепкий, с лысеющей головой и курносым носом, он не казался, на первый нетренированный взгляд, ни умным, ни сильным.
Но Владимир присмотренным взором видел скрытую широкой одеждой силу его рук, легко ступающие шаги бывалого разведчика, а главное, он несколько раз (Ра знает!) замечал пристальный,