и «долг» Сергей пересмотрел и взаимоотношения с директором завода «Неосинтез», на котором он трудился начальником отдела. Его больше не прельщали должности и удобные кожаные кресла, он перестал стремиться заполнить своим вниманием каждый аспект окружающего мира. Ставшая размеренной работа утратила былой азарт и превратилась в рутину. Подробные отчёты по производству «Атлантиса», которые он отправлял директору на почту каждую пятницу, словно падали в бездонный чёрный ящик. Сам Моисеев всё чаще пропадал, разъезжая по каким-то делам и оставляя работу завода на самотёк. Попасть к нему на аудиенцию стало практически нереально, но и нужды в этом, в общем-то, не было. Корабль отдела стимуляции нейроактивности, или, если коротко, отдела СНА, – угодил в мёртвый штиль. Внимание Павла Петровича к «швейцарскому проекту» сошло на нет. Заветная вершина, выпестованная наивными детскими мечтами, растворилась, а на её месте образовалась зияющая пустота. Словно в комнате без окон, в которой вдруг погасла единственная лампочка, Сергей на ощупь шаркал ногами и шарил руками по этой пустоте в поиске новых смыслов, медленно привыкая к полной темноте. Лишь в одном сейчас он был уверен – в наличии твёрдой почвы под ногами.
Что ж, фундамент – это уже половина дела.
Новожилов смирился со странным исчезновением любимой и так запавшей в сердце секретарши Лены Христенко и даже признал тщетность попыток отыскать её след. Разожжённый огонёк в душе горел с каждым днём всё тусклее. Рутинные серые будни поглощали всё больше радости, безжалостно обесцвечивая чувства и эмоции начальника отдела. Сергей старательно гнал прочь мысли о бессмысленности теперешнего существования. Если люди рождаются на свет – это кому-то и зачем-то нужно, должна быть какая-то цель. Он лелеял надежду рано или поздно нащупать конец волшебного клубка, который выведет его на правильный след, даст новый смысл. Нужен лишь знак, крохотная подсказка, проблеск в кромешной темноте. Или понимание, что темнота эта не так кромешна…
Друзья и коллеги порой замечали вершину сумрачного айсберга самокопаний на лице начальника отдела, но на все приглашения на праздники, в кино и на концерты, в бары, клубы и походы Новожилов вежливо отнекивался, не желая сворачивать с намеченного пути поиска собственных смыслов. Страданиями душа полнится – решил он. Это тоже путь, и у него тоже рано или поздно должна быть конечная точка. Нужно лишь не отступать от принципов и держать глаза открытыми.
Утро понедельника выдалось отвратительно промозглым. Ночные сирены не дали выспаться и испортили всё впечатление от выходных. Холод, грязь и слякоть зимы словно проникали под кожу и въедались в душу. Но в кабинете его уже ждал горячий кофе и пара аппетитных бутербродов с сервелатом. Любовь Максимовна полностью освоилась в новой для себя роли секретарши и даже привнесла в неё какую-то материнскую частичку. Порой она словно читала мысли и угадывала настроение, что делало работу начальника отдела максимально комфортной. Едва Новожилов расправился с завтраком, в кабинет