сеансе в подвале или батюшка в семинарии. Всё тлен и пустота, выйди в астрал и найди себя, отбрось корыстный разум и приди к богу, дыши чакрами и подпишись на наш канал – и всё у тебя сразу расцветёт, затанцуют слоны и котики, воспарят шестрикрылые херувимы и с неба опустится огненная колесница с третьим глазом. Но оно всё никак не расцветает, а гуру тем временем просветляет в подсобке по несколько послушниц за день. Да и батюшка уже давно на Лексусе ездит.
– У меня нет готовой правды. Ни у кого нет. Но это не повод опускать руки и отказываться от её поиска. Желание и воля откроют путь. Она сама, так или иначе, найдёт тебя, – подмигнул Сергей Сергеевич, кивнул в сторону банки с чаем и вышел.
«Сам не свой… А правда, чьи мы все? Ведь нельзя прям вот так взять и сказать, что я полностью свой, собственный. Я же не кот. Попахивает шизофреническими отклонениями. К тому же, как ни крути, существует маленький внутренний зоопарк, который нам вроде как помогает, но про который почему-то не очень приятно вспоминать, – бактерии и вирусы, микроорганизмы, микрофлоры и внутрифауны, перерабатывающие, ферментирующие и обеспечивающие вот это вот всё. Гормоны, кислоты, секреты… Если разобраться, кого там только нет – в микроскоп смотреть на себя страшно. Говорят, организм взрослого человека процентов на семьдесят состоит из того, чего по умолчанию в нём быть не должно. Посторонние бактерии, продукты клеточного распада и жизнедеятельности микроорганизмов, «подарки» экологии из половины периодической таблицы, токсины, неразлагающиеся пищевые добавки, пестициды, газы, мутации ДНК. В теле новорожденного ребёнка ничего этого ещё нет, он словно чистый лист, на котором очень скоро будут черкать пометки все кому не лень. По мере взросления человек всё больше становится частью этого мира, а этот мир в буквальном смысле становится всё большей частью человека, пожирая и отвоёвывая его тело по кусочкам, пока не приберёт окончательно.
Ну хорошо, хотя бы частично я могу быть свой? Наверное, могу. А на сколько? На тридцать процентов? Даже звучит странно, какой-то салат имени меня… Чьи же тогда остальные «я»?».
Вечером раздался звонок от помощницы Моисеева Марины, директор вызывал к себе. Это было неожиданно, за последние две недели Сергей видел Павла Петровича только на планёрках и ни разу не разговаривал с ним. Директор встретил в своём кабинете, расслабленно раскинувшись в кресле. Его лицо не выражало каких-то особенных настроений, он походил на сытого тигра, скептически оценивающего входящего к нему в клетку козлика и раздумывающего – поиграть с ним или лечь спать.
– То, что я тебе сейчас скажу, должно остаться между нами, – медленно начал он. – На эти сведения распространяется действие подпункта восемнадцать-шесть-три литера «Г» подписанного тобой контракта – коммерчески-чувствительная информация. По согласованию с инвесторами и «Дженезис Лабс» мы открыли второе производство. Оборудование отличается, немного доработан технологический процесс и, соответственно, состав продукта другой. Конечная