Роман Буревой

Врата войны


Скачать книгу

урод, подстилку оберегает, – расслышал Виктор (звук в мортале отчетлив, и слышно порой за сотню метров так, будто над ухом сказали). – Зачем же она через врата поперла, если не трахаться.

      Виктор направился к поваленным стволам, ощущая глухую тревогу. Сердце колотилось. Часто. Еще чаще. Захлебывалось. Пот выступил на висках и лбу, на шее, струйкой стекал по спине. Тело сделалось чужим и как будто легче. Хотелось подпрыгнуть и зависнуть в воздухе.

      «Возможно, я на Луне», – Виктор остановился. Деревья казались ненастоящими. Огромные, одинаковые. Стволы не обхватить руками. И без коры. Да, да, гладкие серые стволы. Как мертвые. Но еще живые. Столетние. Вечные. Кроны заслоняли небо, сверху колючим дождем осыпалась хвоя.

      И тут с ним случилось это впервые. Он не знал, как назвать… помутнение, что ли… время остановилось. Пропало. Перед глазами мелькнул лейтенантик. Живой, круглолицый, улыбающийся. Тот самый, убитый на пикнике, чья кровь брызнула Виктору на щеку и обожгла. Парнишка стоял рядом, как живой. Хрустел огурцом. Бормотал что-то с набитым ртом. Кажется, про станцию на спутнике Юпитера, Европе. Будто у него какой-то проект насчет этой станции. Причем, там, на пикнике, лейтенант ничего такого не говорил.

      Потом вдруг выпалил:

      – Скорее. Она там.

      Видение пропало. Только виски покалывало.

      Теперь Виктор знал, что Валюшка за этим огромным поваленным стволом, сидит на влажной мертвой земле и не может подняться.

      Виктор попытался сглотнуть. Окликнул:

      – Валюша!

      То ли стон, то ли жалобное хныканье в ответ. Виктор обогнул гниющий ствол. И увидел, что дальше живой лес обрывается. Впереди – черная земля. Серыми тушами – остовы огромных деревьев. Валя сидела, прислонившись спиной к коряге, на темной, гнилой хвое. Виктор узнал ее по одежде. Сама девчонка изменилась до неузнаваемости: круглые щеки запали, глаза ввалились, по-заячьи остро выдались вперед зубы.

      – Витенька! – она протянула тонкие прозрачные руки с длиннющими ногтями.

      Упитанная двадцатилетняя хохотушка за пятнадцать минут превратилась в ходячий призрак. Скелет, обтянутый кожей, обряженный в тряпки.

      «У нее последняя степень дистрофии», – мелькнула мысль.

      – Валюшка, скорее отсюда! – Виктор протянул ей руку.

      – Не могу… – Она плаксиво скривила губы.

      Он подхватил девчонку на руки. Весила она всего ничего, цыпленок. Но у Виктора почему-то подкосились ноги. Он едва не упал. Но все же сделал шаг, другой, третий. Обогнул проклятый ствол. И тут Валюшка выскользнула у него из рук. Брюки ее были перемазаны чем-то липким, вонючим.

      Следом и сам Виктор опустился на землю: ноги не держали.

      «Она мочилась и гадила под себя…» – сообразил он, вытирая ладони о влажную гнилую хвою. Мочилась и гадила долгие дни…

      Потом вспомнил про «Дольфин». Вытащил из кармана. Бутылка была полна до краев конденсатом, хотя Виктор пил из нее всего несколько минут назад. Он сполоснул руки, сделал пару глотков и протянул бутылку Валюше:

      – Пей!

      Она послушно глотнула. Ее тут же вырвало. Он заставил ее выпить еще.