Те поднялись и под бой барабанов, грохот трещоток и песнопения медленно покинули пещеру через более удобный проход. Балам Ахау постоял на месте, держа в руке факел, а потом поднялся на галерею к Лоре.
– Ну, как тебе ритуал? – спросил он, понизив голос.
– Незабываемое переживание! – ответила Лора. – Огромное спасибо, что позволили мне это увидеть. Но мне бы очень хотелось задать кое-какие вопросы. Я не уверена, что до конца поняла все, что здесь происходило.
– Не меня благодари, а богов. Это они захотели, чтобы ты побывала здесь и увидела ритуал. Я просто исполнил их волю, – возразил Балам Ахау. – Давай выйдем и посидим на солнышке. Я отвечу на любые твои вопросы, если, конечно, сумею.
Выйдя из пещеры, оба бдительно огляделись, желая убедиться, что никто не заметил присутствия Лоры на ритуале. Отойдя от входа в пещеру на несколько сотен метров, шаман и девушка вышли на площадку, откуда открывался прекрасный вид. Солнце уже поднялось над горизонтом, но утренние облака еще сохранили розоватый оттенок. Над их головами в бескрайней синеве небосвода летали птицы, чертя его в разных направлениях. Некоторое время Балам Ахау и Лора любовались зрелищем нарождающегося дня. Потом, словно повинуясь взаимному телепатическому сигналу, продолжили путь в деревню.
– Так о чем ты хотела меня спросить, Лора? – начал разговор старый шаман.
– Вы говорили мне, что цель этого ритуала – научить юношей, чтобы они стали хорошими охотниками. Музыка и танцы произвели на меня сильное впечатление. Только не пойму, как юноши могли извлечь из них нечто такое, что бы научило их охотиться.
Они уже вышли на окраину деревни и теперь проходили мимо группы новоиспеченных охотников, которые, собравшись в кружок, делили заслуженную трапезу. Лора ожидала, что после бессонной ночи и невероятного физического напряжения они умирают с голода, но, к ее удивлению, юноши не набросились на пищу, а ели медленно, смакуя каждый кусочек, будто не завтракали, а совершали обряд причастия. Многие, пережевывая пищу, закрывали глаза, словно стараясь избежать всего, что могло бы их отвлечь. Даже не останавливаясь и не вглядываясь в лица юношей, Лора не могла не заметить на них сияющее, счастливое выражение. Их сознание еще явно не вернулось к обычному состоянию.
– Это очень наглядный способ обучения, и у него есть вполне конкретный практический результат, – ответил, помолчав, Балам Ахау. – Но это далеко не все. Одновременно это очень глубокая наука, помогающая постичь некоторые основные законы Матери-Природы.
– Неужели? – удивилась Лора. – Не представляю, как с помощью того, что я видела, можно постичь законы природы.
– Важно не то, что ты видела, а что испытывали они, – возразил Балам Ахау. – Когда юноши отождествляли себя с разными животными, они на самом деле превращались в них. У них были их тела, их ощущения и их сознание. Они смотрели на мир глазами этих животных и испытывали их страх, злобу, голод, зов плоти. Они знали даже, какова на вкус