равно кончится смертью.
Она закусила губу, уставилась в одну точку.
– Часто ли вас посещают мысли о смерти?
– Временами.
– Были ли у вас попытки, намерения или мысли прервать жизнь?
– Никогда. Я никогда этого сама не сделаю. Но я не понимаю, в чем смысл жить. Зачем?
Вопрос прозвучал глухо, пациентка без интереса разглядывала свои колени.
– Спите хорошо? Высыпаетесь?
– Иногда я сплю целыми днями, но выспаться не могу. Просыпаюсь, лежу и опять засыпаю.
– Сегодня вы проснулись рано. Это обычно для вас?
– Думаю, это связано с непривычной обстановкой. Обычно я сплю не меньше восьми часов. Ложусь поздно и встаю поздно. Я и сейчас хочу спать.
– Засыпаете без труда? Не тревожат ли вас какие-нибудь мысли перед сном, от которых бывает сложно избавиться?
– Постоянно. Целый рой мыслей. Они не дают мне покоя ни во сне, ни наяву. Мои мысли тревожат меня даже во сне.
– Снятся кошмары?
– Не знаю, можно ли назвать их кошмарами. Знаете, бывают такие сны… Пока я сплю, мне страшно, тревожно, жутко, но когда я просыпаюсь, вдруг оказывается, что особых причин переживать не было. Это во сне казалось, что причина моей тревоги огромна, значительна, но вот я в состоянии анализировать – и это всего лишь какое-то опоздание, из-за которого в реальной жизни я бы не стала так сильно переживать. Или двойка по географии в школе. Или порванные колготки. Понимаете, что я хочу сказать?
– Понимаю. За последнюю неделю просыпались ли вы посреди ночи?
– Просыпалась.
– Аппетит нормальный?
– Бывает, что его нет совсем.
– Например, сейчас – вы бы хотели что-нибудь поесть?
– Нет.
– А вчера?
– Вчера аппетит был.
– Как вы чувствовали себя на протяжении последних семи дней?
– Не знаю, по-разному.
– Чем вы занимались? Работали?
– Немного. Через силу. Работа обеспечивает меня, но все труднее себя заставлять работать. Я не понимаю, почему должна трудиться для того, чтобы жить. Почему я не могу жить, чтобы жить? Неужели Бог дарит жизнь для того, чтобы работать?
– Верите в Бога?
– Конечно.
– Если бы вопрос денег не стоял, чем бы вы хотели заниматься?
– Не знаю. Рисовать? Я не умею рисовать, но все равно рисую. Для чего, спрашивается.
– Наверное, это доставляет вам удовольствие?
– Наверное, – подтвердила апатично. – Я уже ни в чем не уверена. Раньше – может и доставляло. Но теперь…
– Раньше – это когда?
– Не знаю, хотя бы год назад. Может, больше. Мне кажется, что ничего в мире больше не способно вызвать во мне радость. Я столько всего видела, что радоваться чему-то будет аморально.
– Говоря «столько всего видела», вы имеете в виду знания внутри вас?
– Вот именно, знания. Я столько всего знаю, что чувствую себя старше, внутри я – прожженная