по идее должны были уберечь меня на первое время, от различных инфекционных заболеваний. Узнав у фельдшера, где находится казарма, я прямиком отправился туда. На вопрос дневальному:
– Где расселяться?
Он махнул рукой:
– Занимай любую свободную кровать.
В комнате, которую я выбрал для ночевки, было пять кроватей. За столом сидели три пьяных прапора и играли в карты на спички, при этом шумно матерясь. У окна на кровати лежал парень лет двадцати пяти и тупо глазел в потолок. При моем появлении прапора на секунду оторвались от игры, окинули меня своими мутными глазами и продолжили игру.
– Здорово мужики! – поздоровался я со всеми.
Прапора не удосужили меня даже взглядом, лишь один пробурчал себе под нос «Здоровее видали!»
Парень, лежавший на кровати, кивнул на стоявшую рядом:
– Занимай, свободною. Закурить есть? Ну, тогда пойдем, покурим.
Присев в курилке, мы закурили, и он, поведал мне, что так – же, как и я, летит в Афган, по контракту. Но вчерашний вылет он просрал, и теперь у него в проездных документах стоит штамп «Уклонение от полетов». Его звали Олег, он был родом из Ейска.
– Слушай, Ленчик, что нам тут сидеть. Ты раньше был в Ташкенте? Нет? Так поехали, я тебе покажу.
Мы прошли через КПП и сели в такси, которые дежурили возле части, зная, что клиенты у них обязательно будут.
– Ну что, шеф, давай, прокати нас по городу, а потом на Алайский рынок.
Стоял конец декабря, и по городу носились в предпраздничной суете жители этого хлебосольного города. А то, что Ташкент хлебосольный, сомнений не было. На каждом углу стояли киоски, в которых торговали всевозможными пирожками и сладостями, горячими лепешками. Ноздри щекотал запах жарящихся на мангалах шашлыков из баранины и кур. Всевозможные кафешки и чайханы манили своими ценами. Например, тарелка лагмана стоила 20—25 копеек, порция мантов – 40—50 копеек, а если удавалось съесть это все вместе, места в желудке, как раз, оставалось для пиалки зеленого чая. В общем на рубль можно было наесться вдоволь и еще выпить стаканчик вина.
На первом месте везде стоял культ рубля. Уже в то время – время дефицита – имея деньги, ты мог заполучить в Ташкенте, что хочешь, будь то лучший номер в гостинице, без очереди билет на самолет, или лично для тебя могли организовать индивидуальный обед где-нибудь в тенистом саду на берегу реки. В отличии от многих советских городов в Ташкенте это было все намного проще, как бы само собой разумеющимся.
Наконец, накатавшись по городу, мы сошли у ворот Алайского рынка. Я сам родился и вырос на Кавказе, но обилие овощей и фруктов в это время года меня просто поразило, а ведь это был декабрь. Огромные дыни, арбузы, горы сушеного инжира, изюма, мушмулы, вязанки винограда, и среди этого изобилия – томящиеся на огне огромные казаны с янтарным от бараньего жира пловом. Мы приземлились в одной чайхане на рынке, где Олежка уже на правах