Сердце стального дракона. Лекарь поневоле. Кира Иствуд

свесив чешуйчатую голову. Но я на неё не сержусь, она ведь спасла меня! Дракон передумал меня убивать, увидев её. Да и вряд ли малышка шпионила по своей воле.

      Я кошусь на стражников. Те уже пришли в себя и теперь стоят с хмурыми лицами, ожидая дальнейших приказов.

      “Для них что, нормально, корчиться на полу от боли, только потому что их работодатель вышел из себя? – растерянно думаю я. – Этому миру явно не помешал бы профсоюз!”

      Дракон откидывается на троне, проводит рукой по смоляным волосам, убирая назад пару выпавших прядей. А я снова глупо залипаю взглядом на красивом лице тирана. Оно словно выточено античным скульптором, по-мужски волевое, по-королевски благородное… но с каплей опасного яда. Сразу ясно, довериться такому, всё равно, что прогуляться по лезвию бритвы.

      – Я перенастроил ошейник на себя, – говорит дракон. – Обычно на людей их не надевают, но ты – особый случай. Кроме прочего, он лишает возможности вступать в брак без согласия хозяина, а ещё… эй, перечисли, – он машет рукой дворецкому. Тот уже поднялся на ноги, взгляд у него ошарашенный.

      – Ещё нельзя пользоваться деньгами, – хрипло говорит Якоб. – Покидать дом хозяина без его позволения, вступать в половые отношения без разрешения хозяина.

      Последний пункт заставляет меня нервно хмыкнуть. Интересно, как “ошейник” препятствует “половым отношениям”? Может, в него встроен электрошокер? Или обруч умеет трансформироваться в пояс верности?

      Говорить я всё ещё не могу, поэтому приходится держать остроумие при себе, однако ничто не мешает мне выражать отношение к происходящему возмущённым взглядом. Жаль, дракона он ничуть не трогает.

      “Главное, я жива. Ничего страшного ещё не произошло… Дракон сказал, я должна доказать полезность… Значит, всё-таки шанс вернуться к Виктору есть!” – думаю я, пытаясь отогнать панику. Слишком много впечатлений для пары дней.

      Дракон хочет сказать мне что-то ещё, но тут двери в зал приоткрываются и внутрь заглядывает перепуганный парень в форме слуги.

      – Ваша Светлость, – кланяется он, – прибыл властитель янтарных земель.

      Шейн цыкает, окидывает меня быстрым взглядом, а потом говорит:

      – Якоб, займи нашу гостью чем-нибудь полезным. И ради создателя, расшевели камеристок. Пусть подберут приличную одежду, не хочу, чтобы моя зверюшка ходила как нищенка.

      Якоб кланяется, а потом показывает мне жестом, что надо торопиться на выход. Шейн в мою сторону даже не смотрит, похоже, голос возвращать не собирается.

      “Видимо, ему не нравится слышать чужое мнение, если оно отличается от его собственного”, – думаю я, следуя за дворецким.