рукой вождь.
– Нет, – решил про себя его правнук, – еще и этот кусок славы тебе, Охотник… А впрочем – спасибо тебе на этом. Значит медведицу можно не ждать? Значит запретов больше нет?
Он встал и направился было к низшим – туда, где сегодня не одна и не две красавицы вспомнят, что в племени есть высший не-зверь, который очень соскучился по их ласкам. Не дошел. Потому что на его пути выросла громадная фигура отца, которого смахнуть с дороги не позволяли ни традиции, ни хмурый взгляд прадеда, ни… И желания особого, в общем-то не было – с удивлением понял он. Нет желание как раз было – жгучее, сжигающее изнутри, но к красавицам из низших оно никакого отношения не имело…
Путь вдоль реки оказался не так уж и безопасен. Здесь тоже были крупные животные – хотя бы те же плоскозубые длинноносые великаны, но от четвероногих племя, хотя и сильно уменьшившееся и измотанное долгим переходом, могло отбиться – выставив вперед цепь ощетинившихся копьями охотников. А вот в реке таились неизведанные и гораздо более опасные твари.
Когда рано утром одна из девушек зашла в реку по колено, чтобы набрать в долбленку воды почище, рядом вдруг все вскипело множеством брызг и водоворотов; несчастная низшая успела только коротко вскрикнуть, а бросившиеся было на подмогу охотники замерли в ужасе – сквозь брызги и пену были хорошо видны длинные и толстые руки черного цвета; нет, не руки – словно огромные змеи обвили девушку и утянули ее в темные глубины так быстро, будто ее и не было. Быстро успокоившаяся река опять неторопливо несла свои воды вниз, и туда же брели не-звери, для которых вода теперь тоже стала добычей – не менее опасной, чем дикие звери. К исходу двух рук ночей впереди показалось темная громада леса – не те хлипкие приречные заросли, из которых и костра-то настоящего не разведешь. А когда еще через одну руку племя достигло этого леса, Де не хотел верить своим глазам – деревья тут стояли настолько громадные и величественные, что первый шаг под них хотелось сделать с поклоном – так же, как в пещеру предков.
– Стой! – Де так и не успел сделать этого шага, потому что прадед окликнул его с вернувшейся силой и властностью в голосе; правнук оглянулся – в лице старого высшего страх явно пересиливал любопытство, – это родовой лес Седой медведицы!
И Де не рискнул, опустил ногу, так и не переступив незримую черту. Потому что понял – из-за каждого ствола, с каждой мохнатой вершины ему будет чудиться взгляд чудовищной твари; и одно это ожидание будет способно свести его с ума.
А дед скомандовал: «Вперед!», – и еще долгие часы – до самого солнцестояния в верхней точке небосвода не-звери брели, бросая жадные и испуганные взгляды в чащу. Скоро шаги сами собой стали тверже, а руки охотники крепче сжали копья; Де отобрал у Лая Священный молот. Потому что впереди показалось что-то необычное, явно не созданное природой – так ровно и однообразно творить она