– после каждой поездки он спешил вернуться в замок на горе.
– Пожалуй, я задержусь немного.
Грэйс сжала карандаш замёрзшими пальцами и тоже внимательно посмотрела на него.
– От Тарквина не было вестей?
– Он ведь только вчера уехал. – Губы Саймака дёрнулись в непроизвольной усмешке. Он плотнее закутался в собственный плащ и принял непринуждённую позу, но продолжал буравить взглядом её переносицу.
– Я помню, – ответила Грэйс, – просто спросила. Как думаешь, он сильно обиделся?
Теперь Саймак уже не мог скрыть улыбку.
– Если уж он простил меня за попытку убийства, то тебе не о чем волноваться. Ты всего лишь отказалась плыть с ним в Цер.
– Отказалась.
– Объяснила это тем, – продолжал Саймак, развлекаясь, – что не сдались тебе эти государственные дела. Что… погоди, сейчас точно воспроизведу твои слова: «Я тебя ненавижу, из-за тебя разлучилась с людьми, которых на самом деле люблю, и осталась здесь совсем одна». Я правильно запомнил?
– Правильно, – буркнула Грэйс. – Как славно, что ты сумел подслушать нашу ссору.
– Ну не слушать же мне, как вы миритесь, – оправдался Саймак. – Хотя это у вас тоже довольно громко получается.
– Мы подыщем тебе спальню на другом этаже.
Наступил подходящий момент посмеяться, но Грэйс не могла. Ей бы догнать, поговорить, поцеловать… но уже вечером Квин сядет на корабль, и ей понадобится новый календарь, чтобы считать месяцы.
Саймак тоже посерьёзнел – роскошь, которую он редко себе позволял. Он пересел на соседний стул и спросил участливо:
– Хочешь пожить пока в замке на горе? Королева тебе привет передаёт, говорит, что скучает по вашему совместному вечернему чаепитию.
Грэйс покачала головой.
– Хочешь, я останусь пока здесь?
Грэйс кивнула.
– Тогда решено, – преувеличенно воодушевлённо сказал Саймак, – составлю тебе компанию в подсчёте дней.
– Месяцев, – мягко поправила Грэйс.
Она вздохнула. Рядом с Саймаком было приятно. Привыкнув к его ироничной манере и выпячиванию собственного превосходства, можно было легко и весело проводить вместе время. Но был у Саймака один существенный недостаток: он никогда даже пальцем не прикасался к жене своего брата. А Грэйс сейчас остро нуждалась в чьих-то крепких объятиях.
– Как тебе кажется, этот стол ровный? – спросила она.
Саймак наклонился и под углом посмотрел на столешницу.
– Ровный, – ответил он уверенно.
Вытянув руку, Грэйс положила карандаш с противоположной стороны. Потом прижала локоть к телу и растопырила пальцы – карандаш подпрыгнул, покатился и врезался в её ладонь.
Джек ходил из стороны в сторону, увязая в песке. Когда это особенно бесило, наклонялся, зачерпывал горсть и отбрасывал прочь.
– Разве я плохой человек? – вопрошал он, обращаясь к звёздному небу, сияющему диску луны и чуть-чуть к своим неожиданным спутникам. – Я не