до поры до времени. Искать работы где попало не хотелось, так как подходящих работ, где бы можно работать, сохраняя организацию, не было, а распылению все противились. Все еще надеялись, что остатки каппелевцев в готовой организации могут потребоваться как кадры Русской армии, ибо время работает на нас.
Но существовать в том виде, в каком мы пришли, то есть на нелегальном положении, тоже нельзя до бесконечности, прежде всего потому, что надо ведь кормиться. Пришло всего с семьями до 20 тысяч человек; кроме того, было около 4 тысяч лошадей. Все это требовало, при самых скудных рационах, денег, а их не было. Атаман Семенов имел в своем распоряжении кое-какие средства, но подкармливал только тех, кто определенно признавал его как главнокомандующего, а каппелевцы решили ни в коем случае не связывать в дальнейшем своей судьбы с атаманом. Впрочем, и у атамана иссякли средства, а на получки он мог рассчитывать только в случае, если он встанет во главе будущего буфера.
Владивостокское правительство, конечно, не кормило пришедших; японские власти отказывали в выдаче даже тех денег, что были сданы армией полковнику Изомэ. Уже в марте месяце положение было критическим; пришедшие доедали те остатки запасов, что каждая часть обыкновенно припрятывает на черный день. По нашему расчету выходило, что при использовании всех ресурсов можно дотянуть до 1 мая и только при самых благоприятных условиях до 1 июня.
Кажется, в марте месяце во Владивостоке собрался съезд представителей различных несоциалистических организаций полосы отчуждения и Владивостока. Несмотря на явно противобольшевистский характер съезда, владивостокские власти должны были допустить его и не могли помешать окончанию. Съезд наметил программу работы будущего правительства, если оно будет создано в Приморье или на Дальнем Востоке, и избрал совет съезда. На съезде выяснилось, что атаман не имеет вовсе шансов на возглавление ни правительства, ни армии; но Семенов, находясь в Порт-Артуре, все еще обнадеживал Гродековскую группу, что он скоро снова встанет у власти в Приморье. В Харбине шла даже работа по подготовке для Семенова правительства – создалась для этого так называемая «экономическая» группа.
Еще в апреле начались разговоры о скором перевороте. Я находился в это время в Харбине, и харбинская пресса в погонях за сенсацией устраивала переворот несколько раз. В апреле была действительно попытка переворота, но неудачная. По-видимому, японцы не могли ясно определить физиономии переворота и помешали. После этого «недоворота» слухи о переворотах настолько были часты, что, когда 26 мая действительно случился переворот, многие не поверили. Зная положение армии, я не сомневался, что она должна будет прибегнуть к перевороту хотя бы «с голода», и потому, не будучи в курсе всех намерений армии, в апреле месяце ждал переворота каждый день.
Новое правительство почти полностью вышло из состава совета несоциалистического съезда; во главе правительства встал С.Д. Меркулов5.