государств вследствие крушения советского коммунистического режима на рубеже 1990-х гг. Во все времена страны стремились активно влиять на своих соседей, а в эпоху глобализации во многих аспектах «соседними» оказались практически все государства земного шара. Но если совсем недавно западному цивилизационному влиянию посредством глобализации и «оранжевого вмешательства» подвергались, преимущественно, восточные страны, и «вмешательство» осуществлялось на их территории, то сегодня миллионы беженцев оказались в странах европейского Запада, разворачивая там цивилизационно-террористическую войну, целью и смыслом которой является уничтожение западной цивилизации. Настойчивые попытки склонить то или иное государство к следованию тем или иным цивилизационным приоритетам и образу жизни создают угрозы безопасности цивилизационного развития этого государства. Эти устремления следует тщательно анализировать и препятствовать им адекватными политическими, экономическими и военными средствами.
Однако чтобы защищаться политическими средствами, цивилизации должны иметь ощутимые и весомые достижения, которые следует защищать. В случае утраты культуры и языка, растворении в традициях и культурных основах других цивилизаций и вымирании основного цивилизационно-образующего населения (прежде всего, «титульной» нации), подобную умирающую цивилизацию трудно отстоять даже самыми эффективными политическими и военными средствами. Эти средства, в свою очередь, являются частью самой цивилизации и потому не могут быть выдающимися, если цивилизация находится на грани выживания. Необходимо органичное сочетание внутреннего и внешнего – сохранение и преумножение цивилизационных достижений и их защита от цивилизационного вмешательства, диктата и давления.
Тем не менее, определенная степень цивилизационного влияния одного государства или группы государств на другие представляется неизбежной, равно как и изменение цивилизационных ориентаций цивилизационно-блуждающими государствами. Государства вынуждены предпринимать попытки недопущения цивилизационного диктата, соблюдения норм международного права и т.д., то есть способствовать защите цивилизационных и национальных интересов и, в целом, соблюдения субъективно-воспринимаемой (исторической, геополитической и социальной) справедливости. Пожелания справедливости, лежащие в нормативно-нравственной плоскости, однако, нередко вступают в противоречие с геополитическими интересами государств. Историческая, геополитическая и социальная справедливость понимаются на основе собственных, прежде всего, материально-территориально-экономических интересов и в тесной связи с ними. Противоречие переходит на уровень дипломатии и экономики, информационной борьбы, акций территориального захвата, устрашения и шантажа, и даже войны как наиболее действенных средств силового влияния и давления.
Конкретные