Затравленной? Испуганной? Убитой горем и страхом? Пусть меня закидает камнями тот, кто не испытал всего этого, пережив день Z.
***
Я разгоняюсь так, что не могу остановиться. Мысли несутся, я несусь. И тело, и ум вышли из-под контроля. Страх и эйфория. Первое маленькое освобождение.
Не сразу замечаю, как от деревьев отделяются фигуры. Когда понимаю, что их слишком много, уже поздно.
Как глупо, как самонадеянно было даже подумать, что у моего одиночного путешествия могло быть будущее. Предпринимаю последние инстинктивные попытки. Вырываю из-за пояса топорик, рывками бросаюсь из стороны в сторону. Но они везде. Резкие движения раззадоривают их, на каждое мое движение рык усиливается. Кручусь вокруг своей оси, вглядываюсь в лица подступающих тварей, как будто ища сочувствия. Ага, после того как я безжалостно перебила столько их.
Ругаю себя за мягкотелость, вспоминая, что подобные им погубили моих близких. Тут же чувствую, как трясется нижняя губа и искривляется в досадную синусоиду. Кто-то не задумываясь размозжит их череп при встрече. Сделает то, что я сделать не смогла и не позволила сделать Марку.
На все эти размышления у меня всего секунда. За ней замах, как учил Марк. Мысли в предсмертной агонии, как в состоянии сильного опьянения. Напоследок разомну мышцы. Не жалея себя и не рассчитывая на то, что успею устать, опускаю топорик на их головы. Раз, два… Остальные приближаются одновременно. Все.
Вскидываю голову к небу, которое, несмотря на ранний час, слепит ложной многообещающей ясностью. Зажмуриваюсь. Улыбаюсь. Слышу:
– Сзади! Что встала, как вкопанная?
Как по команде разворачиваюсь и бью не глядя. Оборачиваюсь – те, что были спереди полегли штабелями. Черепушки пробиты стрелами.
– Отбивайся! Сейчас спустимся.
Одолеваю еще двоих. Когда же это закончится, господи боже?
Сама понимаю, что лукавлю, потому что смирение уже перебито интересом к тому, кто же тот человек, чей голос я слышала. И он не один.
Появились люди. Они отбивают мертвецов, скопившихся вокруг меня. Я помогаю им, растеряв остатки смирения. Но тут слишком много ходячих. Очевидно, неподалеку населенный пункт.
Людей четверо или пятеро. Не успеваю посчитать.
Через минуту к нам примыкают еще двое: Марк и Гела. Пусть похвалят меня потом за хорошую разведку. Сколько бы еще тварей ни отпочковалось от леса, теперь я уверена, что эта схватка за нами, даже если я начну халтурить и отбиваться в пол силы.
Минут через десять-пятнадцать поток иссякает.
– Сюда, – зазывает рукой седобородый тип.
И на ходу поясняет нам троим:
– Они с западной части прут. Там прорвало.
Короткостриженая женщина с банданой на голове оглядывается на меня с заметным участием, подбадривает взглядом. Я понимаю, что это первая живая женщина, которую я вижу с начала заражения. Негласно держусь ее, до сих пор ни разу не взглянув на Марка. Спиной чувствую волну осуждения от него.
Седобородый