я. – Не принято вроде как женщинам их сединами в нос тыкать.
– Какие седины в твоем возрасте?! – он приподнимает изумленно брови и косит на меня глаза. – Тем более у блондинки?
– Да ладно, не оправдывайся – все равно косяк с твоей стороны, – я улыбаюсь, чувствуя, как растворяется неловкость первых минут знакомства.
Говоров кивает головой и удрученно соглашается:
– И правда, косяк. Чёт я совсем одичал в последнее время, забыл, как с леди разговаривать. Чтобы загладить вину, приглашаю тебя завтра на ужин. Идет?
Я снова фыркаю, уже совсем весело:
– За то, что назвал меня леди прощаю тебе все твои грехи, вольные и невольные, прошлые, настоящие и будущие. Короче, полная индульгенция, даже без жертвоприношений в виде ужина, – и осеняю его крестным знамением.
В этот момент машина тормозит на красный свет. Вячеслав отворачивается от дороги, смотрит на меня и белозубо улыбается:
– Спасибо, святая Амалия. Но если что, я не женат и не в отношениях, так что на ужин можешь соглашаться без переживаний, что это тебя к чему-то обязывает или отразится на наших деловых отношениях.
– Да я и не переживаю, – отмахиваюсь легкомысленно, но все-таки отворачиваюсь от его немигающего взгляда. Смотрю перед собой, чувствуя, как опять возвращается неловкость – что за приглашения на ужин через пять минут после знакомства, тем более что я его клиентка.
– А это твой ухажер что ли? – вдруг бросает Говоров и кивает на что-то сбоку от меня.
Я поворачиваю голову и натыкаюсь на взгляд недовольно прищуренных синих глаз – из соседней машины на нас смотрит сидящий за рулем Дима. Рядом с ним на пассажирском сиденье сверкает длинными ногами и алым маникюром Анжела.
– Это мой начальник, – отвечаю. – Наверное, тоже обедать поехал.
Дима вдруг опускает свое стекло и делает мне знак сделать то же самое. Поджимаю недовольно губы, но все-таки открываю окно.
– Вересаева, в семнадцать тридцать жду тебя в своем кабинете. Не придешь – пеняй на себя, – произносит холодно, кивает моему попутчику, и, не сказав больше ни слова, отворачивается.
Возвращает окно на место и срывается вперед на загоревшийся зеленый свет.
– Не ладите с Ланским? – спрашивает Вячеслав через минуту.
– А что, есть кто-то, кто с ним ладит? – язвлю я, все еще не успокоившись после этой короткой встречи.
Говоров пожимает широкими плечами:
– У него довольно хорошая репутация. Хотя пару – тройку лет назад Ланской малость почудил и разосрался по бизнесу со своим братом. Но в целом претензий к нему нет.
– А ты всех в Москве знаешь? – не могу удержаться от ехидства. – На каждого досье ведешь?
Да что за ерунда? Стоит смазливцу мелькнуть на моем горизонте, и все – превращаюсь в ощерившую зубы стерву, кусающую всех, кто попадет под руку.
Раздраженно отворачиваюсь к окну, но успеваю поймать мазнувший по щеке заинтересованный мужской взгляд.
– Не всех, конечно. Но персон