из различных университетов и какое-то время даже не помышлял о том, чтобы написать еще что-нибудь. Затем более двух лет я изучал проблему все усугубляющегося топливного кризиса и перенаселения Земли. Я также много путешествовал: в Эквадор, Перу, Японию, Индию, Южную Африку. Именно во время этих поездок я и начал наблюдать за птицами. Я был полным профаном в этой области и до сих пор им остаюсь. Как бы там ни было, но я планировал написать роман на основе моих наблюдений. Только эта книга так и не появилась на свет. Я не написал ни одного абзаца. Я не романист. И никогда им не был. Когда путешествия утомили меня и я вернулся домой, я стал интересоваться антиквариатом и в 1976 году купил тот самый антикварный магазин, который располагается сейчас под нами, это и дало мне стимул превратить длинную и не особенно захватывающую историю в короткий рассказ. Я написал «Кое-что о птицах» вскоре после того, как открыл магазин, предполагая, что этот рассказ станет первым в еще одном цикле, посвященном, в той или иной степени, птицам. Эта история была непохожа на все, что я писал прежде: многие могут счесть ее непонятной, экстравагантной, но, тем не менее, она оказалась ближе всего к невысказанной правде, чем остальное мое творчество. К моему величайшему разочарованию, все глянцевые журналы скопом отказались публиковать рассказ, рынок жанровой литературы был мне совершенно неизвестен, поэтому я разрешил моей подруге, игравшей тогда в местной панк-группе, напечатать его в журнале, который она издавала своими силами. Я благодарен судьбе за то, что с тех пор рассказ так часто переиздавали.
Б.П.: От лица всех читателей, обожающих «Кое-что о птицах», позвольте заявить вам, что мы бы многое отдали за цикл рассказов, построенных вокруг этой истории.
У.У.: О, я бросил писательское ремесло. «Кое-что о птицах» стал логическим завершением моей недолгой писательской карьеры и прекрасно справляется с этой задачей до сих пор, Бенджамин.
Мистер Уитли говорит:
– Ну что, вам понравилось интервью?
Уитли ниже ростом, чем Бен, но его не назовешь маленьким человеком: у него широкие, как у борца, плечи и грудь. Кожа бледная, а взгляд карих глаз сосредоточенный, внимательный и полный решимости. Темные, практически черные волосы изрядно поредели, но явных залысин не заметно. На нем твидовый пиджак, шерстяные брюки, вязаный жилет сливового цвета, белая рубашка и серо-голубой галстук-бабочка, который так плотно прижат к шее, словно это бинт, закрывающий рану. Во время интервью он улыбался. Улыбается и сейчас.
– Мистер Уитли, все было отлично. Я безмерно благодарен вам за возможность поговорить с автором моего любимого рассказа.
– Вы очень добры. – Уитли барабанит пальцами по обеденному столу, за которым они сидят, и, прищурившись, смотрит на Бена, словно пытается лучше разглядеть его. – Бенджамин, пока вы не ушли, я хочу вам кое-что дать.
Бен болтает в чашке остатки остывшего чая «Эрл Грей» и решает все же не допивать его. Бен встает одновременно с Уитли, проверяет в кармане телефон и диктофон.
– Ну что вы, мистер Уитли, вы и так были