Остаётся лишь догадываться, сколько трупов оно вообще скрывает. Как я и думал, собака не могла самостоятельно выбраться на поверхность, поэтому я прижал её к себе одной рукой и полез по ступенькам. Лёд не прав. Пусть у меня и нет некоторых пальцев, но я и без них прекрасно справляюсь.
Моих спутников нигде не было видно. Только дедовы сокровища были свалены в кучу неподалёку. Я подхватил несколько мешков и пошёл в сторону нашего поезда, Булочка увязалась за мной. Чуть позже я узнал, что Лёд потерял сознание, и Врач отнёс его к Эй. Моим объяснением, что дед соскользнул в воду и утонул, все были удовлетворены. Как и тем, что у нас теперь пополнились запасы продовольствия и одежды. Булочка тоже с нами – это самая прекрасная новость за последние дни. Я давно мечтал о преданном друге. Кстати, Врач тоже любит животных, он весьма бережно обработал её раны. А Эй так и вовсе в восторге от пса. В запасах деда нашёлся годный антибиотик, мы дали его Льду. Надеюсь, всё обойдётся. Он уже пришёл в себя. Едва открыв глаза, Лёд вцепился в плечо Эй, притянув к себе, и занёс ладонь, словно намереваясь влепить ей пощёчину. Но, перехватив мой взгляд, остановился, затравленно озираясь. А вот Эй не растерялась и отвесила ему знатную оплеуху. Лёд даже не вздрогнул, его глаза потемнели от кипящих внутри чувств. Он приблизил своё лицо практически вплотную к лицу Эй и сжал её запястья, удерживая от нового удара. Я буквально мог осязать ненависть, разливающуюся в воздухе. Эй и Лёд ничего не говорили друг другу – казалось, каждый ждёт удачного момента, чтобы сделать другому побольнее. В этот момент, словно разъярённая нянька, к ним подлетел Врач и вовремя успел разнять. Клянусь, эта бешеная парочка была готова вцепиться зубами друг другу в глотки. Лёд зарычал и повалился на свою импровизированную кровать, а Эй разрыдалась и позволила Врачу увести себя в дальний угол вагона. От греха подальше я спрятал ружьё среди дров, оно до сих пор жгло мне ладони. Похоже, сегодня у всех изрядно сдали нервы. У всех, кроме Врача. Этот парень меня приятно удивил.
Булочка теперь спит в моих ногах. Я её досыта накормил и укрыл одеялом.
Эй до сих пор всхлипывает, Лёд кашляет, а Врач храпит.
Хорошо, что ружьё далеко (шутка).
Тень
Запись девятнадцатая
Эй снова решила влезть в мои записи, но хоть теперь не черкает, а просто смотрит через плечо и даёт «ценные» советы. Например, прямо сейчас с горящими глазами она пытается меня убедить сделать в конце дневника «обалденный ход»: признаться, что прошлой ночью я перестрелял своих спутников, а всё остальное время просто водил читателей за нос, борясь с собственной совестью. Или, например, свести всё к тому, что я псих с воображаемыми друзьями. А лучше написать про раздвоение личности. А может, я вообще Врач, который притворяется Тенью, ведя за него дневник? Или за нами по рельсам упрямо бредёт мой злой близнец, пугающе скрежеща зубами и хохоча. А вообще, с нами едет ещё пассажир, но он меня настолько раздражает, что я решил его до самого конца не упоминать. Или…
Короче,