и прекрасно! Сказала мама. Наливай, Савелий. Это знакомство следует обмыть.
Савелий, кряхтя от скромности, стал разливать горячительное по рюмкам.
– Савелий, – спросила Лена, – вы, как я понимаю, на службе. Вы в армию не пойдете?
– Рад бы не пойти. Но служба требует. Завтра отправлюсь получать направление.
На другой день Савелий отправился в сборный пункт и получил направление в полк, совсем не далеко от Петрограда. Все этому порадовались: он мог чаще появляться в доме Анастасии.
Между тем, в Петрограде был назначен день торжественных похорон жертв большевистского мятежа. В этот день хоронили казаков.
С прибытием войск Петроград начал оживать. В город через вокзалы с казачьими патрулями без перебоев пошел хлеб. С улиц исчезли пьяные и наркоманы. Открылись вновь магазины и кафе. Задымили заводы.
Жители Петрограда стояли плотными рядами вдоль всего Невского до самой Лавры. Выстроились в почетном карауле войска. Один из отрядов юнкеров привел Василий Кириллович. Среди гражданских лиц была и Настя. Ей хотелось увидеть среди солдат, на противоположной стороне своего Савелия. Но как она не крутилась, не смогла разглядеть его в однородной массе.
Керенский, объявленный диктатором, решил устроить пышные похороны казакам. Один из казаческих офицеров полушепотом говорил другому, показывая на главу правительства:
– Где он был, когда мы здесь погибали? Прибыл шестого числа, к шапочному разбору.
– Мне кажется, он нас, казаков, боится пуще немцев.
– Глаза замазывает богатыми похоронами, – согласился тот. – И думает, как бы нас подальше отправить. Вон пятую Кубанскую казачью дивизию провезли мимо Петрограда в Териоки. Мне друг рассказал.
– Никто не верит такой власти. Она нас всегда готова предать.
Рядом с Настей во всем осведомленные женщины рассказывали стоящим рядом соседям:
– Хотели наших героев похоронить вместе с жертвами революции. А казачий начальник сказал, что не согласятся казаки лежать рядом с теми, кто их расстреливал. И добились своего. Им дали отдельное место.
– Вон те люди, – говорила другая. – Это вдовы и дети убитых. Они приехали из своих станиц. Добрые горожане встречали их на вокзале и размещали в самых лучших гостиницах. Я тоже в этом принимала участие, – с гордостью добавила она.
– Семерых отпевали в Исаакиевском соборе, – продолжала первая. – Мне повезло, нас туда пустили. Многие прихожане остались в храме на всю ночь. Тела лежали в белых открытых гробах. Утром около десяти часов в соборе появился Керенский. Он был бледный, как полотно, и очень напряженный. Шептались, что нелегко ему давалось формирование нового состава правительства. Были представители Англии, Франции и Америки. Зазвонили все колокола на городских церквях. Пришли представители высшего духовенства и члены Синода. Это было очень торжественно. Казаки внесли венок с надписью «Верно выполнившим свой долг и павшим от рук немецких агентов». Были и другие венки.
– Вам