делаются натощак. Вручила две пластиковые ёмкости: «кал, моча». А потом выдала список, в какие кабинеты нужно было прийти.
За несколько часов Алексей посетил больничные кабинеты, где осуществлялись разные действия над пациентами. Пластиковые ёмкости, наполненные продуктами его жизнедеятельности, он молча оставил в лаборатории, где бесплатным приложением оставил малое количество своей крови. Потом посетил доктора, который произвёл манипуляции, знакомые каждому человеку с детства, а именно прослушивание стетоскопом с фразами «дышите/не дышите», удары молотком по суставам, замер температуры и давления.
В перечне процедур оказались электрокардиограмма, МРТ головы, проверка слуха и зрения. Среди всего этого были также замер веса и роста, что Алексею оказалось непонятным, зачем это нужно при сотрясении. Ну и, разумеется, надоедливые вопросы у терапевта о самочувствии и о том, что и как функционирует в его организме в настоящее время.
За всеми эти похождениями время прошло незаметно. Закончилось всё это как раз в обеденное время, что оказалось весьма кстати, ведь он уже изрядно соскучился по еде. Изголодавшись, он с лёгкостью проглотил безвкусную кашу в местной столовой. А уже в палате закусил апельсином и яблоком.
На ногах Алексей при всех этих медицинских процедурах находился недолго, это не сравнить с ношением рыночных тяжестей. Он не устал, но понял, что всё это немного его вымотало. Ещё и насыщение обедом сказалось. Он также предположил, что текущее состояние мозга тоже даёт свой след. Поэтому он решил даже против своего желания в остаток дня соблюсти требуемый постельный режим.
Не заставила себя ждать и медсестра. Алексей ещё не успел нормально улечься на койке, как подумал «опять припёрлась». Обоим было ясно для чего. Нужно было задрать одежду, и та лихо впаяла шприц и выдавила его содержимое, словно всю жизнь только этим и занималась. Вот же работёнку себе нашла, с досадой подумал он.
Отделавшись от назойливой медички, Алексей наконец расслабился, лёжа на койке. Глаза прикрыл, но не засыпал. Тишину палаты нарушали многочисленные звуки, которые доносились то с улицы через окно, то через входную дверь, хоть она и была закрыта. Какие-то приглушённые голоса и чьи-то разговоры. Хождения людей по твёрдому полу коридора, и их звучания различались скоростью передвижения и видом поступи: иногда скользящее шарканье, как движение лыж по снегу, иногда цоканье каблуками, наверняка женских туфель, а иногда мягкое едва слышное, будто кто-то шагает по ковру. Один раз даже было что-то похожее на гулкий звук кирзовых сапог. И всё это на фоне шума автомобилей и крика галок со стороны окна. Когда ещё представится возможность послушать такую необычную симфонию.
С одной стороны Алексей был вполне доволен. Незапланированный, но отдых. Без лишней суеты и забот. Уже даже стал понимать ценителей такого времяпровождения. При этом безделье уже успело нагнать тоски. Находясь на работе или дома, всегда можно чем-то себя занять. А тут нет ни телевизора ни даже радиоприёмника. Вместо телевизора – окно с одним единственным каналом и передачей, которая меняется только от освещения. Вместо радио – коридорный