она кинула взгляд на диких гусей и, отшвырнув в сторону рыбу, ринулась с крутого берега в бурный поток.
Если бы дело происходило чуть попозже и соловьи юпадальского парка уже успели вернуться из дальних краёв домой, они много-много ночей подряд воспевали бы опасное единоборство выдры Грипе с водопадом.
Это было отважное путешествие, достойное соловьиных песен. Волны не раз отбрасывали выдру в сторону и уносили вниз по реке. Но она не сдавалась и, сопротивляясь течению, переползая через камни, мало-помалу продвигалась всё ближе к валунам, на которых спали дикие гуси.
Смирре неотрывно следил за выдрой. Вот-вот она вскарабкается на гусиный пятачок! Но вдруг, дико вскрикнув, Грипе рухнула с валуна, и волны понесли её прочь, словно слепого котёнка. Гуси громко загоготали, захлопали крыльями и поднялись в воздух. Им вновь пришлось покинуть свою стоянку.
Выдра вскоре выбралась на берег и молча стала зализывать переднюю лапу. Смирре осыпал её градом насмешек, и Грипе, не выдержав оскорблений, разразилась целой речью:
– Уж что-что, а плавать-то я умею, Смирре. Я добралась до валунов, на которых спали гуси, и только было собралась к ним вскарабкаться, как вдруг, откуда ни возьмись, подбежал ко мне маленький-премаленький мальчишка да как кольнёт лапу острой железкой! От боли я потеряла опору под ногами, течение подхватило меня, и не успела я выбраться на берег…
Но Смирре-лису некогда было её выслушивать. Он уже нёсся вперёд, боясь упустить стаю гусей из виду.
Снова пришлось Акке и её стае обратиться той ночью в бегство. Луна ещё не зашла, и её свет помог гусыне найти новое место для ночлега, одно из тех, что она знала в здешних краях.
Стая гусей опять летела на юг вдоль сверкающей ленты реки. Позади осталась помещичья усадьба Юпадаль, тёмные крыши городка Роннебю и белопенный водопад. Акка вела стаю к целебному источнику, который также зовётся Роннебю и находится чуть южнее этого городка, неподалёку от моря. Птицам было хорошо известно, что его купальни, курзал, гостиницы и летние домики для приезжих зимой пустуют и бесчисленные птичьи стаи во время ненастья находят приют на их балконах и верандах. На одном из балконов устроилась на ночлег и стая Акки. Усталые гуси сразу заснули. Но Нильс спать не мог – боялся, забравшись под крыло Мортена, прокараулить его.
С балкона, где сидел Нильс, хорошо было видно широко раскинувшееся вдали море. И раз уж сон к нему не шёл, мальчик стал смотреть, как здесь, в Блекинге, море встречается с сушей.
Ведь в разных местах они встречаются по-разному. Кое-где суша спокойно спускается к морю своими плоскими, усеянными кочками заболоченными берегами. Море же приветствует сушу наносными песками, которые оно выбрасывает на берег в виде высоких валов и дюн. Но порой кажется, будто море и суша ненавидят друг друга настолько, что желают казаться много хуже, чем они есть. Суша, опускаясь к морю, воздвигает перед ним высокую скалистую стену, словно спасается от врага.