скоро вернется за ними, но мне пора, так что я оставлю их у вас, хорошо?
Кладу их на стойку. Секретарша секунду рассматривает их, прежде чем снова поднять на меня взгляд.
– Кто дал вам свои ключи и бумажник? – недоверчиво спрашивает она, на ее лице явное неодобрение.
Я вздыхаю про себя.
– Я не знаю ее полного имени. Она была на прослушивании передо мной. Вы ее видели. Она попросила меня продлить ее парковку.
На лице секретарши появляется выражение легкого недоверия.
– И вы это сделали?
На этот раз я вздыхаю не про себя:
– Да, сделала.
Она качает головой – видимо, удивляется моей наивности:
– Здесь нельзя оставлять чужие ценные вещи.
На секунду мне кажется, что я ослышалась.
– Что, простите?
– Мы не можем взять на себя ответственность за чужую машину и чужой бумажник. Это же очевидно.
Секретарша не договаривает, но я понимаю, что она имеет в виду: мне тоже не стоило брать на себя такую ответственность. Я уже задыхаюсь от гнева. Что за проклятый денек?
– Значит, нельзя оставить их здесь с запиской для нее?
– Нет, нельзя, – коротко отвечает секретарша. А потом – видимо, почувствовав резкость отказа, добавляет: – Но можете оставить записку.
– Ну хоть что-то… Хорошо, оставлю свой номер, чтобы она могла позвонить мне и забрать ключи в любое время.
Секретарша протягивает ручку и блокнот, я пишу свой телефон и имя.
– Передадите ей, когда она вернется?
Секретарша заглядывает в записку:
– Да, конечно. Напомните, как ее зовут?
– Эмили.
– Фамилия?
– Не знаю.
Она снова хмурится:
– А вы не заглядывали в ее бумажник?
Мне это и в голову не пришло. Ищу визитку владелицы, но нахожу только банковскую карту, которой уже пользовалась.
– Эмили Брайант. Знакомая фамилия? – Я поднимаю глаза. Секретарша пожимает плечами. – Хотя, может, у нее другой сценический псевдоним…
Позади меня с грохотом распахивается входная дверь, мы обе оборачиваемся. Еще одна брюнетка – претендентка на роль Роуз. Она наклоняется, чтобы внести себя в список.
– О! – выпаливает секретарша. Я снова переключаю на нее внимание: она впервые кажется взволнованной. – Посмотрите в списке. Ее имя должно стоять прямо перед вашим, не так ли?
Хотя вряд ли она заглядывала в этот список. Особо ни на что не надеясь, быстро подхожу и хватаю листок. Моя имя уже затерялось где-то на середине страницы. Выше – сплошные неразборчивые каракули. Практически любые из них могут означать «Эмили», «Эм» или «Э». Секретарша тоже заглядывает в список, вытянув шею. Ее энтузиазм сразу испаряется:
– Ох. Ладно.
– Но у вас же должен быть список претендентов? – спрашиваю я. – Всех, кто сегодня прослушивается. Вы же можете посмотреть? Вряд ли там много Эмили?
Секретарша в легком замешательстве:
– На