дела. Он должен расщепить на свои вкусовые ингредиенты то, что было взято с Атлантиды Аполлоновны, и понять, что всё это из себя представляет.
Но вот он всё это из себя выдохнул, осмотрелся по сторонам, и что за свинство такое, без объяснения проблематики Атлантиды Аполлоновны, выдвигается к столу, что б там взять в руки флакон духов и начать с ним проделывать такие же комбинации всасывающего толка, с которыми он апробировал Атлантиду Аполлоновну. И здесь, как и в случае с Атлантидой Аполлоновной, он опять набирает в самого себя весь букет аромата этого источника запаха, и стоит сволочь такая, в себе всё это переживая. И судя по его одухотворённой физиономии, то ему как ещё думается в этой дымке навеянных этим запахом фантазии.
На что совершенно противно и нестерпимо всем вокруг смотреть, в особой частности Атлантиде Аполлоновне, только сейчас осознавшей, что с ней сейчас с помощью столь исполнительного Анастаса было проделано – её на виду у всех оценивали и пробовали на вкус – и что самое для неё унизительное, то её сейчас сравнивают с неодухотворённой вещью. Что, конечно, было всегда, но Атлантида Аполлоновна по своей наивности думала, что все эти вещи ушли в прошлое, и сейчас в женщине уже не видят просто вещь для своего использования, но как сейчас выясняется публично притом, то, как она была слепа ко всем этим людям.
Плюнуть бы им всем в лицо, со всей яростью захлопнув дверь по своему выходу, но что она этим добьётся? Только смешков за своей спиной и ещё большего снобизма всех этих людей. Так что они от неё всего этого не дождутся, И Атлантида Аполлоновна хоть и с нервным напряжением, но достоит до конца выяснения итоговых результатов этого кощунственного эксперимента.
– Ну что скажите, Анастас? – уже нет сил терпеть Ясеню эту довольную физиономию Анастаса, скрывающего тут от всех правду.
Ну и Анастас, будучи верен своей подлой натуре, тянет время тем, что смотрит на флакон духов в своих руках, переводит свой взгляд на обмеревшую Атлантиду Аполлоновну и падла, начинает с ней вести торг. Мол, только от вас, Атлантида Аполлоновна, зависит, к какому выводу я приду сейчас.
– Что вы от меня ещё хотите? – с долей нервной неуравновешенности и истерики вопрошает Атлантида Аполлоновна.
– Для начала уважительного ко мне отношения, без этих ваших нервных закидонов. – В один зырк ставит на место Атлантиду Аполлоновну Анастас. – А то я не посмотрю на то, что вы отдельная личность, со своим правом на личные обстоятельства, а отнесусь к вам к как равноправному и в тоже время равноценному члену сообщества, и укажу в вас на то, что вы в себе выделяете в качестве своей отличительной особенности. И как вы понимаете, то вам с этого момента будет крайне сложно и уязвимо смотреть в глаза своим коллегам по сообществу, всем будет крайне сложно находиться с вами в одной комнате наедине, зная ваши непубличные взгляды на коллег, пронизанные сверху до низу природными инстинктами продолжения жизни.
– Я буду паинькой, если вы сохраните