давая понять, что ближе он не стал, но и ему в какой-то мере сочувствовали, все же люди…
Накануне
На складе ДОСАРМ (Всесоюзное добровольное общество содействия армии СССР), куда военрук часто захаживал потому, что принимал участие в разминировании окрестностей вокруг Бендер, пропало 12 кг взрывчатки. Обнаружили это, и оставленную вором записку, к сожалению, слишком поздно. В ней было:
"Никого не обвиняйте в случившемся. 12 кг тола я взял на складе».
В тот же день покаянное письмо ушла в Казань. В нем были такие строки:
«Прощай, дорогая жена. Кончаю жизнь самоубийством. Причину ты знаешь. Обними за меня моего сына.»
В тот день была написана еще одна записка, которую обнаружили после случившегося. Ее нашли следователи, когда осматривали вещи Донич. Записка была адресована в милицию. В ней Донич сообщала, что ее преследует коллега по работе. Он пробрался в ее дом и угрожал топором, требуя взаимности. Если бы хоть одно из откровений попало в нужные руки чуть раньше…
Приближался день рождения военрука. В школе решили его поздравить – надо же налаживать отношения в коллективе, личное и работу – разделить и обо всем забыть ради общего дела.
Военрук сказал, что все понимает, ни на кого не в обиде и пригласил всех в «свою холостяцкую берлогу», посидеть за столом, отметить.
– Наталью Дмитриевну лучше не зови, – посоветовали ему.
– Почему? – глаза военрука сузились, голос зазвенел.
– Сам подумай. Ей нужно время, ты же обнадежил ее.
– Так она сама..!
– Стоп. Это уже не наше дело. Но послушай совета – оставь женщину в покое. А еще лучше, возвращайся к жене или вези ее и сына сюда. Это будет по-мужски.
Военрук сделал по-своему и в тот же день Наталью Дмитриевну в учительской при всех пригласил. Она ответила просто:
– Нет.
Военрук, оскорбленный такой реакцией «на примирение», с грохотом закрыл за собой дверь. Народ перевел дух:
– Может теперь посиделки отменятся, – никому на самом деле идти в гости к военруку «двоеженцу», как его между собой называли, не хотелось.
На самом деле праздник был надуманным поводом -день рождения у военрука был летом, но тогда внимание на это не обратили, он тоже был в коллективе человеком относительно новым.
4 апреля 1950-го года стоял солнечный погожий день, весна оживляла землю, которая просыпалась в ожидании заботливых рук.
На пороге школы показался военрук. В руках нес небольшой увесистый сверток. Школьная уборщица спросила его:
– С подарком?
– Точно, – ответил военруки осторожно переложил сверток в другую руку, подальше от ее любопытных глаз, и добавил: – Наталье гостинец.
Женщина посмотрела ему вслед, покачала головой:
– Наталье… она для тебя теперь Наталья Дмитриевна. Не успокоится никак, приставучий какой, двоеженец…
Шел по коридору, не глядя на таблички, знал наизусть, за какими дверями класс Натальи. Постоял перед закрытыми дверями.